«Товарищ Керенский»

Публикация же приговора сельского схода Ключевской волости Вольского уезда от 13 марта задавала пример для крестьянских резолюций: «…выразить Александру Федоровичу Керенскому, избраннику Вольскому, как стойкому борцу за свободу, благодарность за отстаивание народных прав»[908]. В коллективных письмах и резолюциях, публикуемых на страницах «Дела народа» в марте и апреле, Керенский, как правило, не описывался как «вождь», хотя это слово использовалось эсерами для характеристики политических лидеров[909]. Он изображался как «защитник интересов народа и его свободы, страж прав человека и гражданина», «стойкий, неустанный борец и защитник интересов всей революционной демократии», «стойкий борец за свободу», «министр-социалист», «министр-гражданин», «единственный стойкий защитник народных прав в составе Временного правительства», «министр-товарищ». Схожие характеристики приводились и в резолюциях, публиковавшихся «Землей и волей»: «представитель демократии», «стойкий борец за идеалы», «стойкий и энергичный борец за идеалы трудового народа», «представитель и выразитель интересов широких трудовых слоев населения». Для авторов ряда резолюций Керенский был олицетворением революционных идеалов, «в его лице» они приветствовали «полное торжество демократических идей и водворение в Великой России нового строя на началах справедливости, свободы, равенства и братства»[910].

Такие тексты подтверждали революционную репутацию Керенского и его исключительное положение во Временном правительстве, однако он не рассматривался в них как признанный вождь эсеров, оставаясь просто товарищем по партии. В статьях авторов главных партийных газет Керенский характеризовался более сдержанно, чем в резолюциях, которые печатались в тех же газетах. Это указывало на некоторое различие между партийной элитой и местными активистами в их отношении к лидеру. В аналитических текстах риторика прославления политического лидера проявлялась гораздо слабее, чем в публиковавшихся речах эсеров и резолюциях сторонников партии. Но и в статьях Керенский аттестовался порой крайне положительно – например, его именовали «средоточием живых революционных токов»[911].

Со временем в различных петроградских изданиях социалистов-революционеров отношение к Керенскому стало проявляться по-разному, что было выражением противостояния различных партийных группировок. Газета «Дело народа» пыталась передавать мнение всей партии, публикуя тексты разной политической направленности, хотя редакция преимущественно солидаризовалась с позицией центристских групп (между ними, впрочем, тоже возникали существенные разногласия). Газета «Земля и воля», орган Петроградского областного комитета партии, все чаще выражала мнение левого крыла партии, хотя продолжала печатать на своих страницах резолюции в поддержку Керенского[912]. «Полевение» газеты отражало расстановку сил в столичной организации социалистов-революционеров, где постепенно усиливались позиции левых и левого центра, что и проявилось в итогах 2-й Областной Петроградской конференции, состоявшейся в начале апреля. Конференция приняла решение о недопустимости участия членов партии во Временном правительстве. Автором этой неприятной для Керенского резолюции был Н. С. Русанов[913]. В то же время председатель конференции, А. Гоц, от лица всего собрания обращался к министру юстиции с такими словами: «Петроградская конференция партии социалистов-революционеров горячо приветствует в Вашем лице, Александр Федорович, своего товарища, стойкого, неустанного борца и защитника интересов всей революционной демократии»[914]. Видный деятель эсеров, впоследствии столь критически оценивавший деятельность Керенского, подтверждал его революционную репутацию и высокий статус, несмотря на негативное отношение этого партийного форума к правительству.

Решения конференции вызвали протесты со стороны правого крыла эсеров[915]. А. И. Гуковский и П. С. Сорокин вышли из редакции «Дела народа», и уже 29 апреля «правые» стали издавать в Петрограде газету «Воля народа», которая особенно активно стала поддерживать Керенского. Можно предположить, что в организации и финансировании издания участвовали люди из окружения министра[916]. Газета не представляла какую-либо партийную организацию и именовалась «литературно-политической ежедневной газетой, издававшейся под редакцией членов партии социалистов-революционеров», однако фактически являлась главным изданием правых эсеров. В газете сотрудничали опытные публицисты и известные ветераны освободительного движения, что придавало ей особый авторитет, а первой в числе редакторов называлась Брешко-Брешковская[917].