Товарищество Кольца

Меня поместили одного в башне Ортанка, в месте, откуда Саруман обычно наблюдал за звездами. Спуститься оттуда можно было только по узкой лесенке из многих тысяч ступеней, и вся долина видна оттуда как на ладони. Я взглянул на нее и увидел, что если раньше она была зеленой и прекрасной, то теперь покрылась ямами и кузницами. Волки и орки поселились в Исенгарде, ибо Саруман собрал огромные силы, чтобы соперничать с Сауроном. Над всей долиной висел темный дым, окутывая стены Ортанка. Я одиноко стоял на острове в облаках. У меня не было возможности бежать, и дни мои были горькими. Я страдал от холода, к тому же там было немного места, чтобы бродить взад и вперед, размышляя о Всадниках на Севере.

Я был уверен в том, что Всадники действительно появились вновь, хотя слова Сарумана могли оказаться ложью. Задолго до прибытия в Исенгард слышал я новости, в значении которых невозможно было обмануться. Страх за друзей в Шире поселился в моем сердце, но я продолжал надеяться. Я надеялся, что Фродо, получив мое письмо, немедленно пустится в путь и достигнет Ривенделла раньше, чем начнется смертоносное преследование. Однако и мой страх, и моя надежда оказались напрасными. Надежда моя основывалась на толстяке из Бри, а страх — на хитрости и коварстве Саурона. Но толстяк, продающий эль, имел слишком много забот, а сила Саурона все еще меньше, чем кажется. Однако в Круге Исенгарда мне, одинокому, пойманному в ловушку, было трудно представить себе, что охотники, перед которыми все бежит или сдается, потерпят неудачу в Шире.

— Я видел вас! — воскликнул Фродо. — Вы ходили взад и вперед. Луна отражалась в ваших волосах.

Гэндалф удивленно посмотрел на него.

— Это был только сон, — объяснил Фродо, — но сейчас я вдруг вспомнил о нем. Я почти забыл его. Это было некоторое время назад, уже после того, как я покинул Шир.

— Тогда сон твой пришел поздно, — сказал Гэндалф. — Как ты понимаешь, мне пришлось нелегко. Кто хорошо меня знает, согласится, что я редко бывал в столь затруднительных положениях и не привык переносить такие неудачи. Гэндалф Серый пойман, как муха предательской сетью паука! Но даже самый хитрый паук может изготовить недостаточно прочную нить.

Вначале я опасался, — и на это, несомненно, надеялся Саруман, — что Радагаст также пал. Однако во время нашей встречи я не уловил ни намека на что-либо неладное в его голосе или внешности. Если бы я уловил хоть что-нибудь, я не отправился бы в Исенгард или сделал это более осторожно. Так подумал и Саруман, поэтому он скрыл свое намерение и обманул посланника. Было бы бесполезно пытаться склонить к предательству честного Радагаста. Но он сам верил в свои слова, а потому убедил и меня.

Но в этом заключалась и слабость коварного плана. Ибо Радагаст не видел причин, почему бы ему не выполнить моей просьбы. Он отправился в Мерквуд, где у него было много старых друзей. И орлы Гор далеко разлетелись во все стороны, и увидели собирающихся волков и орков, и увидели Девять Всадников, разъезжающих по дорогам, и услышали новость о побеге Голлума. Они послали вестника, чтобы сообщить эти новости мне.

И вот однажды в лунную ночь на исходе лета Гвайхир, Крылатый Владыка, самый быстрый из Великих Орлов, никем не замеченный, подлетел к Ортанку. Он нашел меня в башенке. Я заговорил с ним, и он унес меня, прежде чем Саруман узнал об этом. Я был уже далеко от Исенгарда, когда волки и орки вышли из ворот и пустились в погоню.

«Далеко ли ты можешь нести меня?» — спросил я Гвайхира.

«Много лиг, — ответил он, — но не до конца земли. Я послан нести новости, а не груз».

«Тогда мне нужен конь на земле, — сказал я, — и конь очень быстрый: никогда еще я так не торопился».

«Я отнесу тебя в Эдорас, где в своих залах обитает повелитель Рохана, — сказал орел, — это не очень далеко отсюда».

Я обрадовался, потому что в Риддермарке, в Рохане, живут рохирримы, повелители лошадей, и кони, выращенные здесь, высоко ценятся повсюду между Туманными и Белыми Горами.

«Как ты думаешь, можно ли по-прежнему доверять людям Рохана?» — спросил я у Гвайхира, потому что измена Сарумана подорвала мою веру в людей.

«Они платят ежегодную дань лошадьми, отсылая их в Мордор, — ответил он, — но они еще не в рабстве. Однако, если, как ты говоришь, Саруман перешел на сторону Зла, их судьба решена».

Незадолго до рассвета он высадил меня в земле Рохан. Мой рассказ приближается к концу. Осталось совсем немного. В Рохане уже действовала ложь Сарумана, и король этой земли не стал слушать мои предупреждения. Он просил меня взять коня и уходить. Я выбрал то, что хотел, чем король был очень недоволен: я взял лучшую в его земле лошадь. Никогда прежде не попадалось мне такой.

— Тогда это должно быть действительно благородное животное, — заметил Арагорн, — но эта новость больше всех других огорчает меня: вот какую дань получает Саурон. Совсем не так было, когда я находился в той земле.