Товарищество Кольца

— Готов поклясться, что и сейчас там не так, — сказал Боромир. — Это ложь, исходящая от Врага. Я знаю людей Рохана, наших союзников, правдивых и смелых, до сих пор живущих в землях, которые мы давным-давно отдали им.

— Тень Мордора лежит на самых отдаленных краях, — ответил Арагорн. — Саруман оказался во власти этой Тени. Рохан окружен. Кто знает, что вы найдете там, вернувшись?

— Но они не станут покупать свою жизнь ценой лошадей, — сказал Боромир, — они любят их как детей. И не без причины, ибо лошади Риддермарки пришли с полей Севера, находящихся далеко от Тени. Их раса, так же как раса их хозяев, ведет свое происхождение от вольных Дней Древности.

— Это верно! — согласился Гэндалф. — И один из этих коней, должно быть, родился на Рассвете Мира. Лошади Девятерых не могут соперничать с ним: он неутомим и быстр как ветер. Его назвали Обгоняющим Тень. Днем шкура его блестит как серебро, ночью подобна тени, и он везде проходит незаметно. Свет горит в его копытах! Никогда раньше ни один человек не ездил на нем верхом, но я взял и приручил его, и так быстро он нес меня, что я достиг Шира, когда Фродо находился в Курганах, хотя я выехал из Рохана в тот же день, что и он из Хоббитона.

Но страх рос во мне. Приехав на Север, я услышал новости о Всадниках, и хотя я выигрывал у них день за  днем, они все еще были впереди. Я узнал, что они разделились: одни остались на восточной границе, неподалеку от Гринвея, а другие вторглись в Шир с юга. Я приехал в Хоббитон, когда Фродо там уже не было. Я поговорил со старым Гэмджи. Много слов, но мало толку. Он рассказывал главным образом о скором прибытии новых владельцев Бэг-Энда.

«Все меняется, — говорил он, — и меняется к худшему». И это он повторял много раз.

«Надеюсь, самого плохого вы не увидите», — сказал я ему. Однако из его рассказа я наконец понял, что Фродо оставил Хоббитон менее недели назад и что в тот же вечер на холм приезжал Черный Всадник. Я поехал оттуда в страхе. Прибыв в Бакленд, я застал там смятение, делавшее его похожим на муравейник, в который только что сунули палку. Дом в Крикхоллоу был пуст, дверь — настежь, на пороге лежал плащ Фродо. На какое-то время надежда оставила меня, и я не потрудился узнать новости, а ведь они несколько успокоили бы меня.

Я отправился по следу Всадников. Дорога была трудна, потому что они ехали многими путями, а я одним. Но мне показалось, что один или двое из них проехали через Бри. Я тоже отправился туда, к тому же мне нужно было несколько слов сказать хозяину гостиницы.

Его зовут Баттербур, подумал я. Если отъезд Фродо задержался по его вине, то я выплавлю из него все масло и отныне он будет просто Бур. Я поджарю старого дурака на медленном огне. Он ожидал этого и, увидев мое лицо, упал и начал плавиться без моей помощи.

— Что вы с ним сделали? — в тревоге воскликнул Фродо. — Он был очень добр к нам и делал все, что мог.

Гэндалф рассмеялся.

— Не бойся! — успокоил он Фродо. — Я не кусаюсь и очень редко лаю. Я был так обрадован новостями, которые он сообщил мне, перестав хныкать, что простил толстяка. Как это случилось — я не мог догадаться, но я узнал, что вы были в Бри накануне ночью и выехали утром вместе со Скороходом.

 «Скороход!» — воскликнул я, подпрыгнув от радости.

«Да, сэр, боюсь, что это так, сэр, — ответил Баттербур, не понимавший своей пользы. — Он пробрался к ним, несмотря на все мои предосторожности. И они взяли его с собой. И они очень странно вели себя все время, пока находились здесь, очень упрямо, можно сказать».

«Осел! Тупица! Вдвойне дорогой и любимый Барлиман! — завопил я. — Да это лучшая новость, услышанная мной со дня середины лета, она дорогого стоит. Да будет пиво твое исключительного качества на протяжении семи лет! Теперь я могу хоть выспаться, — уж и забыл, когда в последний раз спал спокойно».

Я остался там на ночь, размышляя, что могло случиться с Всадниками: по-видимому, в Бри знали лишь о двоих. Но в эту ночь мы услышали больше. Пятеро Всадников появились с запада, прорвались сквозь ворота и, как воющий ветер, пронеслись по Бри. Жители Бри все еще дрожат от страха, ожидая конца света. Я выехал до рассвета и последовал за Всадниками.

Точно не знаю, но думаю, что произошло следующее. Предводитель Всадников скрывался к югу от Бри, в то время как двое из них въехали в Бри, а четверо вторглись в Шир. Потерпев неудачу в Бри и в Крикхоллоу, они вернулись к предводителю с известиями и поэтому на некоторое время оставили дорогу без охраны. За ней следили только их шпионы. Предводитель послал нескольких через поля, без дороги, на восток, а сам, вместе с оставшимися, в великом гневе поскакал прямо через Бри.

Я как буря несся к Везертопу и достиг его на исходе второго дня после выезда из Бри — но Всадники были передо мной. Они убегали от меня, чувствуя мой гнев, и не осмеливались при свете солнца взглянуть мне в лицо. Но они окружили меня ночью, и я был осажден на вершине холма, в старом кольце Амон-Сула. Трудновато пришлось. Думаю, со времен военных сигналов древности не видели на вершине холма такого пламени.