Товарищество Кольца

— Орки! — сказал он. — Не очень, но все же достаточно близко. 

— Этого я и боялся, — проговорил Арагорн. — Но скорее всего они не на этой стороне Реки. Жало светится слабо, и возможно, только шпионы Мордора остались на склонах Амон-Лава. Я никогда раньше не слышал об орках на Амон-Хене. Но кто знает, что могло случиться в эти злые дни, когда даже Минас-Тирит больше не обеспечивает безопасность прохода по Андуину? Завтра нам нужно быть осторожными.

День занимался подобно дымному костру. Низко на востоке плыли черные тучи, как дымы отдаленного пожара. Восходящее солнце осветило их снизу туманно-красным пламенем, но вскоре оно миновало тучи и вышло в чистое небо. Вершина Тол-Брандира была залита солнцем. Фродо взглянул на восток и увидел высокий остров с крутыми берегами. По склонам, как по лестнице, карабкались деревья. А над ними вздымалась серая скала, увенчанная большим каменным шпилем. Множество птиц кружило над утесом, и ни следа других живых существ.

Когда поели, Арагорн собрал вокруг себя всех.

— День наконец пришел, — сказал он, — день выбора, который мы так долго откладывали. Что теперь станет с нашим Товариществом, после того, как мы, благодаря дружбе, проделали столь далекий путь? Должны ли мы с Боромиром повернуть на запад и участвовать в войнах Гондора или повернуть на восток к Ужасу и Тени, или должны мы разойтись и пойти разными путями? Что бы мы ни выбрали, это нужно делать скорей. Долго оставаться здесь невозможно. Мы точно знаем, что орки есть на восточном берегу, но вполне могут оказаться и на этом.

Наступило тягостное молчание.

— Ну, Фродо, — сказал наконец Арагорн, — боюсь, главная тяжесть ложится на вас. Вы — Хранитель, избранный Советом. Только вы можете указать свой путь. Здесь я не могу советовать вам. Я не Гэндалф, я устал играть его роль и не знаю, что собирался он делать в этот час и какие у него были на этот счет планы. Вполне вероятно, что если бы он даже был с нами, выбор принадлежал бы вам. Такова уж ваша судьба.

Фродо вначале ничего не говорил. Потом медленно начал:

— Я знаю, что нужно торопиться, но не могу выбрать. Ноша тяжела. Дайте мне еще час, и я скажу. Оставьте меня одного.

Арагорн с жалостью посмотрел на него.

— Хорошо, Фродо, сын Дрого, — сказал он, — у вас будет час, и вы будете один. Мы задержимся здесь на некоторое время. Но не уходите далеко, чтобы мы могли вас слышать.

Фродо какое-то мгновение сидел со склоненной головой. Сэм, который сосредоточенно смотрел на своего хозяина, покачал головой и пробормотал:

— Ясно, как день, но Сэму Гэмджи лучше сейчас помолчать.

Вскоре Фродо встал и пошел, и Сэм видел, что если остальные сидели неподвижно и не смотрели на него, то глаза Боромира неотрывно следовали за Фродо, пока он не скрылся из вида у подножия Амон-Хена.

Идя бесцельно по лесу, Фродо обнаружил, что ноги несут его к склону холма. Он вышел на тропу, к остаткам Древней Дороги. На крутых подъемах были высечены ступени, но они давно обвалились и раскрошились, расколотые корнями деревьев. Некоторое время он поднимался, не думая, куда идет, пока не взошел на площадку, поросшую травой. По кругу росли рябины, а в центре был широкий плоский камень. С маленькой лужайки, залитой солнечным светом, открывался вид на восток. Фродо остановился и посмотрел на Реку, которая была далеко внизу, на Тол-Брандир, на остров и на птиц, круживших в воздухе между ними. Издалека доносился могучий голос Рауроса.

Фродо сел на камень и оперся подбородком на руку, обратив на восток невидящий взор. Все, что произошло после ухода Бильбо из Шира, пролетело у него перед глазами, и он обдумывал все слова Гэндалфа, которые мог припомнить. Время шло, а он все еще не приблизился к выбору.

Внезапно он очнулся от своих мыслей: его охватило странное чувство, что он не один, что чьи-то недружелюбные глаза устремлены на него. Он вскочил на ноги и повернулся, но, к своему удивлению, увидел улыбающееся лицо Боромира.

— Я боялся за вас, Фродо, — сказал Боромир, приближаясь. — Если Арагорн прав и орки близко, никто из нас не должен оставаться в одиночестве, а вы в особенности: от вас так много зависит. Да и на сердце у меня слишком тяжело. Могу ли я задержаться здесь и поговорить с вами, раз уж нашел вас? Это успокоит меня. Когда собирается много людей, разговор превращается в бесконечные споры. В разговоре двоих легче найти мудрый выход.

— Вы очень добры, — ответил Фродо, — но не думаю, что разговор с кем-либо мне поможет. Я знаю, что должен делать, но боюсь этого, Боромир, просто боюсь.

Боромир стоял молча. Мощно ревел Раурос. Ветер шумел в ветвях деревьев. Фродо вздрогнул. Слишком внезапно Боромир подошел и сел рядом с ним.

— Вы уверены, что не напрасно страдаете тут один? — спросил он. — Я хочу помочь вам. Вам необходим совет в вашем трудном выборе... Хотите выслушать мой совет?

— Мне кажется, я знаю, что вы мне скажете, Боромир, — сказал Фродо, — и я посчитал бы это мудрым, если бы не предупреждение сердца.

— Предупреждение? Предупреждение о чем? — резко спросил Боромир.