Товарищество Кольца

Есть славный постоялый двор
У старого холма,
Там варят пиво крутизны
Такой, что вниз Жилец Луны
Скатился без ума.

Живет у конюха там кот,

Пьянчужка и скрипач,
Он лихо двигает смычком,
Визжа свиньей, мыча бычком,
Приплясывая вскачь.

А у хозяина есть пес,

Большой знаток острот:
От каждой шутки за столом
Он смехом оглашает дом,
Хватаясь за живот.

Еще была корова там,

И царственно горда;
Но стоит скрипке зазвучать —
Пойдет как пьяная плясать,
Хвостом туда-сюда.

И о! какие ложки там,

Тарелки — тоже в ряд!
Короче — груды серебра,
Что в воскресение с утра
Начищены, блестят.

Жилец Луны напился пьян,

По-волчьи кот завыл,
Пустились ложки в перетоп,
Корова — в бешеный галоп,
А пес волчком кружил.

Жилец Луны еще глотнул,

Под стул его свезло,
И там собрался он дремать
 И эль во сне ведром хлебать,
Пока не рассвело.

И конюх так сказал коту:

«Уж белый конь Луны
Заржал и удила грызет,
Вот-вот — и Солнышко взойдет,
А всадник видит сны!»

И кот на скрипке заиграл — хэй-дидл-ду! —

Мертвец, и тот вскочил бы враз,
Такую жигу он загнул!
Жильца Луны хозяин ткнул:
«Вставай! Четвертый час!»

И закатив Жильца на холм,

Подбросили к Луне,
А следом — лунный конь, как тень,
Корова — прочь, что твой олень,
И ложки — по стене.

Играла скрипка все быстрей — хэй-дудл-ду!

Пес принялся рычать,
Корова встала на рога,
А гости — кто без сапога,
Кто как — давай плясать!

Дзынь! — лопнула струна, и — прыг! —

Корова на Луну,
И пес до колик хохотал,
Нож от тарелки убегал,
И ложки — по окну.

Луна ушла, и солнце вмиг

Взошло на небосклон
И не поверило глазам,
Когда взглянуло вниз — а там
Все погрузились в сон.

Раздались громкие продолжительные аплодисменты. У Фродо был хороший голос, и песня всем понравилась.

— Где старый Барли? — закричали слушатели. — Он должен это услышать. Боб научит своего кота играть на скрипке, и мы будем танцевать!

Они потребовали еще эля и начали кричать:

— Еще! Еще! Давай еще разок!

Фродо глотнул эля и затянул песню по новой, и на этот раз многие подпевали ему: мотив был знакомый, да и слова схватывались на лету. Теперь пришла очередь Фродо любоваться собой. Он приплясывал на столе, и, когда во второй раз пропел «и — прыг! — корова на Луну», он и сам подпрыгнул в воздух. Да видно, чересчур резво — приземлился на поднос, полный кружек, скользнул по нему и с треском, громом и лязгом покатился по столу. Слушатели разинули рты, собираясь рассмеяться, да так и застыли: певец вдруг исчез. Взял и растаял, как будто провалился сквозь пол не оставив дыры.

Местные хоббиты вскочили в изумлении на ноги и начали звать Барлимана. Вся комната отпрянула от Пиппина и Сэма, которые оказались в углу в одиночестве и смотрели на всех с расстояния. Было ясно, что многие уже пожалели, что слишком сошлись со странствующими волшебниками, чья сила и способности оставались неизвестными. Но один смуглый житель Бри глядел на них с полунасмешливым выражением, как будто знал что-то, и они почувствовали себя крайне неуютно. Вскоре смуглый выскользнул из зала, и за ним поспешил косоглазый южанин. Эти двое все время о чем-то шептались. Вышел следом и стражник Гарри, как видно дождавшийся смены и незадолго до того ввалившийся сюда.