Традиция пророчеств о противостоянии России и Запада. Попытка научного взгляда

Первый кризис в почитании Державной иконы пришелся уже на 1918 год. «Почитание Божией Матери в честь ее Державного образа было преобладающим в Москве 1917-го — первой половины 1918 г., ибо в 1919–1921 гг. в прошениях относительно крестных ходов и выносов икон мы уже не встречаем упоминаний о Державной. Причина, полагаем, заключается в том, что и духовенство, и прихожане не намеревались вступать в столкновения с местной властью, которая вполне могла усмотреть в образе атрибуты враждебной ей монархии»[96]. И. М. Андреевский писал, что уже через несколько лет после явления иконы «жесточайшие гонения обрушились на головы почитателей этой иконы, молившихся пред ее копиями по всей России»[97]. Тем не менее почитание иконы продолжалось: о нем, в частности, упоминали митрополит Арсений Стадницкий и священник Владимир Воробьев[98]. Однако обращение к Державной иконе очевидно вскоре начинает представляться достаточно опасным и провоцирует репрессии властей, поэтому центром интереса к этому образу становится русская эмиграция. Во Франции в 1920-е годы было основано три посвященных Державной иконе церковных прихода, принадлежавших разным юрисдикциям: «евлогианам», Московской патриархии и РПЦЗ. В 1930-е годы в СССР почитание Державной иконы фигурирует на процессах против представителей «контрреволюционного монархического подполья» — так, в 1931 году был арестован работавший с Державной иконой реставратор Г. О. Чирков, которому в вину в том числе ставилось «писание икон “Державной Богородицы”, имеющей монархический характер»[99]. Сама Державная икона в 1929 году, после превращения Коломенского в музейный комплекс, находилась в запасниках Государственного исторического музея.

Тем не менее в послевоенном СССР происходила постепенная «реабилитация» Державной иконы. Так, в «Журнале Московской Патриархии» в 1946 году Державная икона упоминается как «чудотворный образ, явленный на памяти наших современников, в 1917 году»[100]. Служба Державной иконе Богородицы содержалась в изданной в 1984 году Минее. Однако настоящий расцвет почитания Державной иконы в России начался в эпоху Перестройки и после распада СССР. Икона была передана Русской Православной Церкви в 1988 году, а 27 июля 1990 года, в канун памяти св. Равноапостольного князя Владимира, она вернулась в Коломенское, в храм Казанской иконы Божьей матери. В 1990–2000-е годы почитание этой иконы широко распространяется по всей России, в разных регионах строится большое количество церквей и часовен, посвященных Державной иконе Божьей Матери.

Какой же смысл вкладывали верующие в почитание Державной иконы, знамение чего они видели в ее явлении в день отречения последнего русского царя? Вероятно, самым первым толкованием было понимание явления этой иконы как послания утешения и надежды русскому народу — несмотря на войну, отречение царя, революцию и гражданские смуты Бог и Богородица хранят Россию, стране суждено спасение и великое призвание свыше. Подобные мотивы мы встречаем и в Акафисте, и в высказываниях многих почитателей этой иконы. Так, составитель Акафиста не высказывает никаких конкретных политических идей; скорее он надеется, что Богородица, явив свою икону, сохранит страну от бедствий и междоусобной брани. Аналогичные мотивы мы находим в службе Державной иконе, составленной патриархом Тихоном. В ней присутствует довольно очевидный мотив отказа от любой человеческой помощи в вопросе спасения России и Церкви и обращения исключительно к Богу: «Не надейтеся на князи преходящия: ничесо бо возмогут и, сыны человечестии суть, изыдут яко былие, и никтоже их помянет, но молитеся, братие, молитеся, и примет вы под кров Матерь Бога вашего»; «страшен есть гнев Господень на вся смертныя належащ, но того ради показуется днесь и заступление верным: се бо прииде Благодатная во спасение людем Своим, и несть возмогий сокрушити стадо Тоя, зане всему мирови Владычица есть»[101]