Платить тому, кто вырвет узел. Ганус,тяни…ГАНУС:
Пустой!МОРН:
Вам, как всегда, везет…ГАНУС:
Я не могу… что сделал я!.. не надо…ТРЕМЕНС:
Сжал голову, бормочет… Ведь не ты —он проиграл!ДАНДИЛИО:
Позвольте, что такое…ошибся я… узла и вовсе нет,не завязал, смотрите, вот так чудо!ЭДМИН:
Судьба, судьба, судьба решила так!..Послушайтесь судьбы! Так и выходит!Прошу вас — я прошу вас — помиритесь!Все хорошо!..ДАНДИЛИО:
(нюхает <табак>)
…И я плачу за ужин.ТРЕМЕНС:
Знаток картин волнуется… Довольнос судьбой шутить: давай сюда платок!ДАНДИЛИО:
Как так — давай? Он нужен мне — чихаю,он в табаке, он сыроват; к тому жепростужен я.ТРЕМЕНС:
Э, проще мы устроим!Вот — с картами…ГАНУС:
(бормочет)
Я не могу…ТРЕМЕНС:
Скорей,какая масть?МОРН:
Ну что же, я люблюцвет алый — жизнь, и розы, и рассветы..ТРЕМЕНС:
Показываю! Ганус, стой! вот глупый —бух в обморок!..ДАНДИЛИО:
Держите, ух, тяжелый!Держите, Тременс, — кости у менястеклянные. А, вот — очнулся.ГАНУС:
Боже,прости меня…ДАНДИЛИО:
Пойдем, пойдем… приляжем…(Уводит его в спальню.)
МОРН:
Он рокового повторенья счастьяне вынес. Так. Восьмерка треф. Отлично.(К Эдмину.)
Бледнеешь, друг? Зачем? Чтоб выделятьотчетливее черный силуэтмоей судьбы? Отчаянье подчас —тончайший живописец… Я готов.Где пистолет?ТРЕМЕНС:
Пожалуйста, не здесь.Я не люблю, чтоб в доме у менясорили.МОРН:
Да, вы правы. Спите крепко,почтенный Тременс. Дом мой выше. Выстрелзвучнее в нем расплещется, и завтразаря взойдет без моего участья{18}.Пойдем, Эдмин. Я буду ночеватьу Цезаря.
Морн и Эдмин, первый поддерживая второго, уходят.
ТРЕМЕНС:
(один)
Спасибо… Мой ознобтекучею сменился теплотою…Как хороши — предсмертная усмешкаи отсвет гибели в глазах! Бодрится,играет он… До самого актерамне дела нет, но — странно — вот опятьсдается мне, что слышу голос этотне в первый раз: так — вспомнится напев,а слов к нему не вспомнишь; может статьсяих вовсе нет; одно движенье мысли —и сам напев растаял… Я доволенсегодняшним разнообразным действом,личинами неведомого. Так!Доволен я — и ощущаю в жилахживую томность, оттепель, капели…Так! Вылезай, бубновая пятерка,из рукава! Не знаю, как случилось,но, жалости мгновенной повинуясь,я подменил ту карту, что схватил —малиновые ромбы — той, другой,что показал. Раз-два! Восьмерка треф! —пожалуйте! — и выглянула смертьиз траурного клевера на Морна!Пока глупцы о розах говорят —мазком ладони, перелетом пальцевтак быстрая свершается судьба.Но никогда мой Ганус не узнает,что я схитрил, что выпала ему,счастливцу, смерть…
Из спальни возвращается Дандилио.
ДАНДИЛИО: