Трагический эксперимент. Книга 3

Российская интербригада покрыла себя славой в боях под Верденом, но, когда поняла, что её используют как «пушечное мясо», это привело к бунту. А теперь откроем мемуары французского посла: «По культурности и развитию французы и русские стоят не на одном уровне. Россия одна из самых отсталых стран в свете: из 180 млн жителей 150 млн неграмотных. Сравните с этой невежественной и бессознательной массой нашу армию: все наши солдаты с образованием; в первых рядах бьются молодые силы, проявившие себя в искусстве, в науке, люди талантливые и утончённые; это сливки и цвет человечества» (Морис Палеолог «Царская Россия накануне революции»).

Но ещё важнее было заставить Россию отвлекать на себя неприятельские дивизии с Западного фронта. Поэтому так настойчиво союзная дипломатия требовала придерживаться старого, времён Александра III, плана развёртывания русских войск у западных границ и на польской окраине, чтобы в случае войны нанести молниеносный контрудар по Германии. Автор этого плана генерал Н. Н. Обручев в своё время так его и определял: Передний театр войны. Но генерал вовсе не считал его вечным! «Пока дороги на запад не получат необходимого развития, нет лучшего плана действий», — а Первая мировая война уже вся, от начала до конца, катила по рельсам. Возможность двойного охвата «польского мешка» Германией и Австро-Венгрией превращала его в самую притягательную мишень для блицкрига — в «громопривод для России», по меткому определению генерал-майора царской армии А. А. Свечина. Правда, свои теоретические труды он писал уже в советское время.

А Николай II пришёл к такому же выводу сам. Ещё в сентябре 1913 года вступило в силу «мобилизационное расписание № 20» о передислокации основных русских сил с западных окраин «на высоту Минска». На его исполнение отводился год. Увы, не успели: война началась раньше. Но ещё и потому не успели, что великий князь Николай Николаевич, главнокомандующий вооружёнными силами, упрямо держался за концепцию Переднего театра войны, не спешил с отводом и обустройством войск на новой оборонительной линии, сохранял гарнизоны старых и даже строил новые крепости в «польском мешке». Это и привело русскую армию, страдавшую от нехватки боеприпасов, к катастрофическому поражению летом 1915 года (миллион убитых, миллион пленных), «великому отступлению» из Галиции, Польши, Литвы и такому упадку патриотического духа в стране, такому воодушевлению оппозиционного лагеря, что поиск виноватых и поднятая им муть заслонили всё другое, чем жила Россия.