Трагический рейс

А — при выходе из Куала-Тренгану (китайские паруса); Б — при выходе из Макасара (шпиринтовый грот); В — в Арафурском море (генуэзский стаксель, грот, как на яхтах типа «Маркони»); Г — в момент прибытия на Батерст.

Мой друг Жильбер Роман утверждает, что для навигации требуется только ветер и какой-нибудь предмет, в который он мог бы дуть. Этого достаточно, чтобы плыть по морю, безразлично в какой посудине: в ящике ли из-под мыла с простыней, поднятой на ручке метлы, в самой ли роскошной яхте — большой разницы не будет. Я не придерживаюсь таких экстремистских взглядов, но в идее выиграть кубок Америки на ящике из-под мыла есть что-то пленительное! Когда вспомнишь о бесконечном разнообразии оснастки, использовавшейся с тех пор, когда первый мореход натянул свою рубашку на жердь, преисполняешься верой в неисчерпаемые возможности всего, что способно держаться на плаву. Куда-нибудь, да вас вывезет!

Досадно, конечно, что не всегда вы попадете туда, куда вам хочется. Так, мощное течение, идущее с запада вот уже 20 суток, относит нас в сторону восходящего солнца, хотя мы не плохо держим курс, прижимаясь левыми галсами к ветру, насколько это позволяет наш простенький такелаж. Между тем пеленги, которые я беру на ближайший мыс, не перестают усиливаться, а это убедительно говорит о том, что мы не пройдем. Вдруг сигналы из Дарвина становятся более слабыми, чем когда мы прокладывали курс к нему в 600 милях отсюда. Пытаюсь вспомнить то немногое, что когда-то знал об этом районе. К северу от Дарвина есть два острова, отделенные от материка проливом Кларенс: Батерст — на западе и значительно более крупный Мелвилл — на востоке. Кажется, мыс Форкрой на Батерсте несет маяк. В предыдущую ночь мы его не видели, но находились тогда еще слишком далеко, да и погода стояла скверная. Мелвилл и Батерст разделены узким проливом. На карте, до того как она окончательно износилась, он был показан как тончайший волосок там же, где и острова. Никак не моту вспомнить, где открывается вход в этот пролив и какой формы Батерст. По правде говоря, я не уверен даже в том, что обнаруженная нами земля действительно этот остров. Судя по радиопеленгу, вон там должен быть Форкрой, но полной уверенности нет, Маленький компас, по которому я отсчитываю курсовые углы, слишком легок, чтобы быть точным в штормовом море. Надо принимать их с поправкой на пять градусов в ту или иную сторону. Одно не подлежит сомнению: если мы не изменим курса, то не пройдет и двух часов, как нас отнесет к наветренному берегу, и нам оттуда не выйти. Самое правильное, вернее сказать, единственное решение — искать вход в канал между Батерстом и Мелвиллом, а если мы его не найдем, обогнуть остров и достигнуть пролива Кларенс со стороны залива Ван-Димен. Это удлинит путь на 100 миль в условиях, которые не обещают быть легкими. Но другого выхода нет. Мы ложимся курсом на восток и идем на расстоянии двух-трех миль от берега. Смотрим во все глаза, чтобы не упустить ни малейших признаков заселения — хижины, лодки, рыбака у моря. Но берег по-прежнему пустынный, низкий, ощетинившийся сомкнутыми рядами леса, угрюмого и мрачного. Будь это индонезийский остров, его усеивали бы кампонги, пляжи кишели бы людьми и десятки сампанов уже устремились бы к нам навстречу. Но перед нами мертвая планета, где только несколько береговых уступов своими красноватыми мазками нарушают однообразие мрачного леса.

После стольких лет, прожитых на Дальнем Востоке, мы так привыкли к перенаселенности, что не можем представить себе необитаемое место. Нисколько не сомневаемся в том, что с минуты на минуту обнаружим признаки человеческого жилья, и решаем, как только оно появится, остановиться, чтобы раздобыть продовольствия и разузнать, каким путем лучше всего добраться до Дарвина. Дабы достойно предстать перед местными жителями, Жозе извлекает свою коробку с шитьем и принимается штопать наш старый национальный флаг, носящий следы многочисленных трудных кампаний.

Наконец в береговой линии открывается брешь: деревья редеют и обнаруживается протока, разрезающая пляж, а с другой стороны лес опять смыкается за песчаной косой. Уж не вход ли это в пролив между Батерстом и Мелвиллом? Тогда он гораздо у́же, чем я думал. Несколько прижимаюсь к берегу, чтобы получше его рассмотреть. Нет, это не похоже на проход, скорее напоминает устье довольно большой реки. Ливни продолжают поливать нас, море штормовое, северо-западный ветер позволяет идти в галфвинд по мере того, как береговая линия изгибается с юго-запада на северо-восток. Но не ветер гонит нас с такой силой. Вероятно, здесь есть течение скоростью по меньшей мере три узла.