Мы должны были усовершенствовать наш подход не только в одном направлении. Кампания по борьбе с финансированием терроризма продолжалась в течение всего 2003 года, а стратегия и процессы, которые мы внедрили в первые дни после 11 сентября, продолжали приносить результаты. Но за первые два года мы извлекли несколько важных уроков. Пришло время усовершенствовать и отточить использование инструментов Казначейства.
Во-первых, мы начали осознавать, что некоторые из наших инициатив привели к непредвиденным последствиям. Мы знали, что наши усилия по обеспечению безопасности официальной финансовой системы на самом деле не только сделали "хавалы" более уязвимыми для злоупотреблений, но и подчеркнули использование террористическими группами курьеров для перемещения денег через границы. Террористы, что неудивительно, оказались во многом похожи на наркоторговцев и представителей организованной преступности, по крайней мере в одном отношении: в ответ на более пристальное внимание со стороны банков и официальных финансовых учреждений они прибегли к самым элементарным формам перемещения денег, включая мужчин и женщин, которые носили с собой в поездках ранцы и портфели, набитые наличными. Мы видели свидетельства того, что "Аль-Каида" все больше и больше полагается на доверенных курьеров для перемещения денег, понимая, что организация теперь более уязвима, используя банки и благотворительные организации для получения денег из Персидского залива и Европы в Южную Азию. Мы также знали, что таможенники на границах и в портах въезда-выезда подвержены взяткам, что еще больше усложняло задачу по обнаружению и пресечению такого рода денежных потоков". Пока Шарма продолжал ездить в Афганистан, пытаясь наладить контакты с хаваладарами, нам нужно было найти новую стратегию борьбы с системой курьеров.
Мы сосредоточились на поиске точек доступа. Если бы мы могли проверить тех, кто перевозит наличные для "Аль-Каиды", мы могли бы нарушить их способность переводить деньги от доноров к оперативникам. Мало того, остановка подозрительных курьеров с наличными могла бы дать нам представление о развивающейся террористической сети, ее зависимостях и местоположении. Как минимум, оказание давления на систему курьеров внесет определенный риск и неопределенность в использование курьеров "Аль-Каидой" по всему миру. Мы применили трехстороннюю стратегию.
Во-первых, нам нужно было доказать важность мониторинга и проверки притока и оттока денежных средств в глобальном масштабе. Мы не хотели останавливать движение такого рода капитала по всему миру, но нам нужно, чтобы международное сообщество сосредоточилось на использовании требований к отчетности и правоприменительных операций для пресечения незаконной контрабанды наличности. Например, в Соединенных Штатах перемещение наличных денег или других денежных инструментов в страну и из нее не запрещено законом. Однако при перемещении через границу сумм, превышающих 10 000 долларов, их необходимо декларировать. Для таких сумм путешественники, въезжающие в страну или выезжающие из нее, должны заполнить таможенную форму, которая называется "Отчет о международной перевозке валюты или денежных инструментов". Соединенные Штаты на протяжении многих лет демонстрировали, что можно бороться с наркокурьерами, перевозящими наличные деньги в крупных аэропортах, которые являются центрами для международных путешественников, не препятствуя при этом законному движению денег в любой форме.
Теоретически выследить подозрительных курьеров с наличными не должно было составить труда. Курьеры с наличными не являются чем-то новым или уникальным для терроризма, а потеря налоговых и таможенных поступлений из-за незадекларированного перемещения наличных должна стимулировать правительства к бдительности. Тем не менее, перспектива добавления еще одного уровня регулирования к системе борьбы с отмыванием денег не радовала, особенно когда страны все еще пытались справиться с новыми требованиями к банковским и небанковским финансовым учреждениям, которые были введены в действие после 11 сентября.