Treasury's War: The Unleashing of a New Era of Financial Warfare

Мы тесно сотрудничали со странами региона, чтобы восстановить и вернуть активы. Одно дело, в частности, привлекло наше внимание. Оно предоставило важную возможность вернуть Ираку имущество, принадлежавшее Саддаму. Мы обнаружили один из частных самолетов Саддама, Falcon 50, в Иордании. Иракцы использовали подставную компанию Aviatrans Anstalt, зарегистрированную в Лихтенштейне, чтобы приобрести этот самолет. Когда мы нашли его, он был не в лучшем состоянии. Он нуждался в ремонте и переоборудовании. Его стоимость уменьшилась, но он имел большое символическое значение для нового иракского правительства. Мы тесно сотрудничали с правительством Лихтенштейна и его недавно созданным подразделением финансовой разведки под руководством Рене Брюльхарта, а также с правительствами Швейцарии и Иордании, чтобы конфисковать самолет и связанные с ним активы, и они были возвращены иракцам. В 2005 году Falcon 50 вернулся в международный аэропорт Багдада в сопровождении посла Румынии в ООН, который возглавлял комитет по санкциям против Ирака. Это был важный символический момент.

В общей сложности команды прыгунов провели сотни интервью по всему миру и изучили десятки тысяч документов. Вместе с аналитиками и дипломатами они помогли выявить тысячи банковских счетов и других активов, находящихся в более чем двадцати странах Европы, Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и других регионов.

Найти и заморозить активы недостаточно. Возвращение активов завершается лишь частично, когда счета и активы найдены и заморожены. Настоящая работа часто начинается тогда, когда активы необходимо репатриировать правительству принимающей страны. Возникают юридические вопросы, связанные с доказательством того, что активы - жидкие, твердые или реальные - должны быть возвращены в собственность и под контроль государства. Претенденты могут оспорить право собственности, или кредиторы могут попытаться наложить арест на активы за заявленные долги. Существуют дипломатические и политические соображения: страны часто не хотят возвращать активы или предпочитают использовать их в качестве рычага для получения уступок. Кроме того, всегда остаются вопросы финансовой честности. Кому будут возвращены активы, и не будут ли они просто украдены или разворованы новыми чиновниками, которые теперь контролируют правительство? На какие цели будут использованы возвращенные активы?

Огромную помощь в возвращении иракских активов оказала резолюция ООН 1483. Она была специально составлена таким образом, чтобы санкционировать замораживание иракских активов, и включала положение, требующее автоматической репатриации этих средств по адресу. Это означало, что все страны-члены ООН были обязаны вернуть любые активы, которые они заморозили, и должны были найти способ сделать это в рамках своих внутренних правовых систем. Важно отметить, что в резолюции также указывалось, что все средства должны быть возвращены на единый прозрачный счет - Фонд развития Ирака (ФРИ). DFI будет открыт и храниться в Федеральном резервном банке Нью-Йорка.

Мы обнаружили почти полмиллиарда долларов иракских активов в ливанских банках и подозревали, что в Бейруте их еще больше. В течение нескольких недель мы вели переговоры с ливанским правительством о возвращении этих активов.

Когда в конце 2003 года после долгих встреч в Аммане я отправился в отель, мне позвонил Гэри Эдсон, заместитель советника по национальной безопасности по экономическим вопросам. К тому времени Совет национальной безопасности под руководством Кондолизы Райс взял на себя координацию деятельности США в Ираке, и Эдсон координировал все экономические вопросы. Мне нравилось работать с Эдсоном, но другим было трудно выдержать его агрессивный, грубый стиль. Он не терпел дураков, но был безжалостно эффективен в своей работе.

Эдсон рассказал мне, что иракская делегация только что покинула Бейрут, запутав вопрос о возвращении замороженных иракских активов. Заставить ливанские банки вернуть активы было бы не только значительной репатриацией, но и положительным демонстрационным эффектом в регионе для других банковских центров. Эдсон пообещал, что делегация из Белого дома прибудет в Бейрут для обсуждения этого вопроса. Они еще не знали, что это будет делегация из одного человека. Теперь я путешествовал один и должен был быть готов к моменту приземления, чтобы возобновить процесс репатриации активов из Бейрута. Я не знал, с кем мне предстоит встретиться, чтобы обсудить возвращение активов в Ливане.

Когда я приземлился вечером, в аэропорту меня встретила молодая сотрудница посольства США Джен Саблетт Гавито. Мы прыгнули в два пуленепробиваемых черных "субурбана" и выехали из аэропорта, чтобы отправиться на сайт в центре Бейрута и ожидать известий о наших встречах. По шоссе мы проезжали мимо кварталов, контролируемых "Хезболлой", и наша охрана предупредила, чтобы мы держались подальше от этих улиц. В маронитских христианских кварталах здания и дома украшали разноцветные рождественские гирлянды.