Три степени свободы (СИ)

Было бы ложью сказать, что Нелеллу совсем не возбуждал меня. Изгибы его тела, стоны и объятия… Я легко мог представить то же самое, но от другого человека. Мозг творит страшные вещи, предпринимая все что угодно во спасение, он умело вводит в заблуждение, не скупясь на жалкий обман самого себя же. Воистину нет ничего чудовищнее лжи самому себе, но в момент настоящий она делает до боли счастливым.

Та удаляющаяся спина господина заменилась на гладкую кожу под пальцами. Холодный взгляд развеялся с жарким стоном в ухо, и захлопывающаяся наглухо дверь развеялась с чужим оргазмом. А когда и меня настигло удовольствие, то я завыл.

И Нелеллу не придумал ничего мудрее, чем погладить по плечу, но от этого я завыл повторно. Луна была полная.

— Что ты делаешь? — спросил я служанку, которая с трудом пыталась открыть двери.

— Ой, боже, ой… Ай! — она уронила коробку, и свитки выспались из нее, словно яблоки. Дверь с грохотом зашла в проем. Поднимать свитки она и не думала, лишь шмякнулась на колени и голову уронила передо мной. — Простите, господин, умоляю!

— За что? В этом есть что-то преступное? — я наклонился сам и поднял один свиток с зеленой разорванной печатью. — Ты таскаешь их без разрешения?

— Нет-нет, — усердно замотала она головой. — Это воля короля. Простите, что испугалась вас и выронила.

Испугалась меня! Почти месяц я находился в замке и все еще всех пугал, хотя ничего и не делал.

— Почему? — спросил я и сам раскрыл тот свиток. В нем спрашивалось о здоровье короля и принца, и я, свернув письмо, положил в коробку девушки. — Страшный?

— Нет, что вы… — глаза зелено-карие уставились на меня, и, едва шевеля губами, она добавила: — Вы были слугой господина Ореванара.

«Господин Ореванара». Одно только это уже радовало меня, одно это звучало музыкой, что возникло желание замурлыкать. Не «Каллис», не «Советник», а господин Ореванара! Слава богам, не один я его таким знал. Значит, это все не сон, и господин Белого Цвета действительно существовал.

Служанка, однако, не уловила исходящего от меня удовлетворения и в испуге зажала себе рот рукой.

— Простите, что напомнила… — сжалась вся, а мне захотелось до нее дотронуться. Впервые в замке захотелось до кого-то дотронуться.

— Ничего, это лишь доказывает, что истории бегут впереди людей, — я улыбнулся, шепотом добавив: — И зверей.

Ее передернуло, и это доказало, что даже об этом она осведомлена. Зверь… Но господин Ореванара куда больший зверь.

— Простите, — темные волосы закрыли половину ее лица, когда она наклонила голову. Глаз ее я больше не видел. — Пожалуйста, простите.

— Как твое имя? — и я таки дотронулся до нее, до жестких ниспадающих волос.

— Аллиетта.

— Аллиетта, — повторил вкрадчиво, подражая господину Ореванара. — Я был слугой и до сих пор себя таким ощущаю. Бояться меня не надо, хорошо?

Она закивала, а я поднялся. Хотел уже было оставить ее сидеть у разбросанных свитков, как вдруг она заговорила:

— Слухи ходят, что вы хотите вернуться. Вы хотите вернуться и снова быть слугой. Это так странно. — наверное, она чувствовала себя дико смелой в этот момент. Дико храброй.

— Я хочу вернуться, это правда, но не хочу быть слугой.

— Тогда зачем возвращаться? — понимала ли она, что спрашивает? Знала ли уже ответ? Неужели даже самые потаенные истории умудряются вырваться вперед личности? Слова так быстры?

Я ничего не ответил. Она же снова подняла взгляд, и я едва не утонул в эту секунду, но утонул уже в следующую, когда она сказала сокровенное:

— Господин Ореванара не сможет не приезжать.

Не сможет не приезжать вечность… Если от Нелеллу я слышал только всякую надежду убивающие вещи, то это — противоположное — вдохновляло до обретения крыльев. Мир закружился вокруг, пусть и темный мир с этими зубчатыми стенами замка, но закружился! Она была первая, кто подал мне эту мысль. Она была первая, давшая хлеб внутреннему зверю, до этого кормившемуся слепой верой. И зверь воспрял, внемля словам служанки, ничего не решающей. Но как же сладко это звучало…. «Не сможет не приезжать»… Не сможет избежать встречи со мной. А раз так, то я должен быть готов.

Пока я стоял, окаменев, Аллиетта перебирала разбросанные свитки, и найдя нужное, протянула мне:

— Вот… — тонкая рука, а в ней письмо со сломанной печатью «К» и «О». Когда-то я ставил эти буквы для господина. Интересно, какой слуга занял мое место?

«Мертвая весна. Приехать не имею возможности. Откладываю до лета, хотя бы раннего лета.

Ореванара».

Было все равно, что она подумает. Я просто забрал свиток с собой, и не услышал ни одного возражения, а если бы услышал, то убил.

========== Глава 2. Живое ожидание ==========

— Хаос! — воскликнул Нелеллу и захохотал истерично. — Невозможный Хаос!

Я уселся в кресле поглубже, полностью облокотившись на мягкую кожаную спинку. Принц метался передо мной от низкого столика до комода, руки у него ходили ходуном, и нижняя губа подрагивала, даже когда он затыкался. А это было редким явлением в тот вечер.