Три столетия реформ и революций в России

Наметился раскол в коммунистической партии, но главное – быстро возникло массовое сопротивление политике военного коммунизма. Ведь мужики, увеличив свои земельные наделы, желали одного – свободно хозяйствовать, ну и получать за свои продукты нужные им товары. Но власть не давала им хозяйствовать, изымая зерно, да и за оставшиеся объемы не могла предложить им никаких товаров. Крестьяне сокращали посевы и прятали зерно. Рабочие, быстро удовлетворив свои амбиции с осознанием своего социального равенства в новом обществе, были готовы работать на предприятиях и получать заработную плату для обеспечения себя и своих семей. Но ничего этого не было. Они бросали работу и отправлялись «мешочничать», ехали в деревни для обмена вещей на продукты. Там их встречали заградотряды, отнимавшие вещи и продукты.

Председатель Тамбовского губернского исполкома Советов В.А. Антонов-Овсеенко докладывал Ленину: «Разверстка на 1920–1921 г., хотя и вдвое пониженная против прошлогодней, явилась совершенно непосильной. При громадном недосеве и крайне плохом урожае значительная часть губернии не могла обойтись своим хлебом… И все же разверстка была выполнена почти в 50 %. Уже к январю 1921 г. половина крестьянства голодали». Ответом на действия власти стало восстание в августе 1920 г.

Начались волнения в Москве и Петрограде. Причиной стало распоряжение советского правительства от 22 января о сокращении на одну треть норм на хлеб. Рабочие выходили на забастовки, требуя позволения доставать провизию самостоятельно, помимо пайков, но появлялись и политические лозунги. Беспорядки были подавлены, сотни людей арестованы.

Но в центре России долгое время власть не могла подавить Антоновщину. Восставшие были хорошо организованы и использовали партизанскую тактику: молниеносные набеги на органы власти и железнодорожные станции, после которых бойцы возвращались домой и растворялись в крестьянской массе.

Антонов-Овсеенко, назначенный председателем полномочной комиссии по борьбе с бандитизмом в Тамбовской губернии, запросил разрешения Москвы на применение методов неограниченного террора: концентрационные лагеря, расстрелы заложников, массовые депортации. Разрешение было дано. На помощь в мае 1921 г. был прислан «красный командарм», честолюбец М.Н. Тухачевский. Он сосредоточил 100 тысяч бойцов Красной армии. В собственноручно написанной инструкции он указал: «Для внушения уважения к силе Советской власти и Красной армии… раз сделанные угрозы неуклонно до жестокости проводить в жизнь до конца». Власть объявила, что все «бандитские семьи», находящиеся в лагерях, будут высылаться в дальние северные губернии, их имущество конфискуется, если участник «банды» в двухнедельный срок сам не сдастся властям. Было позволено использовать против «банд» отравляющие газы. В изданном Антоновым-Овсеенко приказе № 171 говорилось: «Граждан, отказывающихся назвать свое имя, расстреливать на месте… В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье… Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитские, и старшего работника семьи расстреливать на месте без суда… оставленные дома сжигать. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово беспощадно. Прочесть на сельских сходах». В начале июня 1921 г. армия Антонова была окружена и разбита, сам он был убит спустя год.

Глядят нахмуренные хаты,
И вот – ни бедный, ни богатый
К себе не пустят на ночлег -
Не все ль равно: там человек
Иль тень от облака, куда-то
Проплывшая в туман густой, -
О, подожок мой суковатый,
Обвитый свежей берестой, -
Родней ты мне и ближе брата…
Но вдаль иду, как на поминки!
Заря поля окровянила,
И не узнать родимых мест:
Село сгорело, у дороги
Стоят пеньки и, как убогий,
Ветряк протягивает шест.
Не разгадаешь: что тут было -
Вот только спотыкнулся крест
О безымянную могилу.

(С. Клычков. 1920-е годы)

Истинные масштабы десятков мятежей по всей России не поддаются точному определению, информация о них занижалась или скрывалась ВЧК. Однако только за февраль 1921 г. отмечено 118 крестьянских выступлений, а некоторые «банды кулаков» насчитывали несколько тысяч человек. Определенное представление дают данные о потерях Красной армии при подавлении в 1921–1922 гг. крестьянских восстаний внутри страны: 237 908 человек. Но разобщенную «русскую Вандею», как столетием раньше крестьянское восстание против революции во французской провинции Вандея, революционеры жестоко подавили.