Три столетия реформ и революций в России

Революция попыталась изменить цивилизационную сущность России, духовную природу русского народа, заменяя православие, историческую память и чувство Родины классовым сознанием и интернационализмом. Этим объясняется и название государства Союз Советских Социалистических Республик – СССР, в котором отсутствуют география и историческая память. В июне 1941 г., за несколько дней до начала Отечественной войны, в журнале «Безбожник» утверждалось: «Религия является злейшим врагом советского патриотизма». Большевики во главе с Лениным и Троцким, следуя примеру французских революционеров, вознамерились создать нового человека с новой моралью, а для этого потребовалось уничтожить основы христианской этики, православную систему ценности, нормы поведения и морали, заменив их новыми.

Крещение детей заменили «октябринами», традиционные святцы с именами христианских святых – перечнем «революционных имен», например для мальчиков Арвиль (Армия В.И. Ленина), Вилен (В.И. Ленин), Дазвсемир (Да здравствует всемирная революция), Ким (Коммунистический интернационал молодежи), Ледат (Лев Давыдович Троцкий), Марлен (от Маркс, Ленин), Рем (Революция мировая) и т. п., для девочек – Артака (Артиллерийская академия), Бухарина (от Н.И. Бухарина), Далис (Да здравствуют Ленин и Сталин), Диктатура, Лагшмивара (Лагерь Шмидта в Арктике), Октябрина и т. п.

Следующим шагом стало разрушение семьи, «освобождение» мужчины и женщины от семейных обязанностей, тягостного быта, воспитания детей – ради совместного общего труда на благо коммунизма.

Изменение сознания людей – процесс длительный, но его ускоряла интенсивная и активная пропаганда словом и делом. Например, делом стало создание общества «Долой стыд!», члены которого в начале 1920-х гг. разгуливали по красной столице голышом, имея через плечо ленту с девизом общества, иногда они проводили демонстрации.

Проще и быстрее изменить сознание молодых людей, которые еще не укоренились в традиционной системе ценностей. Эту задачу решал Коммунистический союз молодежи (комсомол, РКСМ, ВЛКСМ). Именно в его ячейках, созданных на всех предприятиях, во всех школах и учреждениях, словом и делом проповедовалась «свободная любовь». В первом уставе РКСМ был следующий пункт: «Каждая комсомолка обязана отдаться любому комсомольцу по первому требованию, если он регулярно платит членские взносы и занимается общественной работой» (этот пункт изъяли из второй редакции устава в 1929 г.). Не все комсомолки были готовы ему следовать, обосновывая свое несогласие с комсомольской дисциплиной тезисом Александры Коллонтай: «Женщина теперь сама сможет выбирать себе мужчину».

«Теоретиками» новой морали выступили пламенная большевичка, заведующая женским отделом ЦК РКП(б) Александра Михайловна Коллонтай с книгой «Любовь пчел трудовых», заведующая женским отделом МК РКП(б) Софья Николаевна Смидович, опубликовавшая в 1925 г. в «Правде» статью с такими тезисами: «Сексуальное воздержание рассматривают как ограниченность, свойственную буржуазному мышлению»; «Если мужчина вожделеет к юной девушке, будь она студенткой, работницей или даже девушкой школьного возраста, то девушка обязана подчиниться этому вожделению, иначе ее сочтут буржуазной дочкой, недостойной называться истинной коммунисткой…». Наконец, Коммунистический университет имени Якова Свердлова издал брошюру профессора Арона Борисовича Залкинда «Революция и молодежь», в которой содержались «12 половых заповедей революционного пролетариата». Среди них такая: «Половой подбор должен строиться по линии классовой революционно-пролетарской целесообразности. В любовные отношения не должны вноситься элементы флирта, ухаживания, кокетства и прочие методы социально-полового завоевания».

Судя по всему, они были искренне убеждены, что старый мир кончился и новый мир начинает строить новый передовой класс, устанавливающий свою этику и свою мораль. Революционный профессор Залкинд прямо заменяет библейские Десять заповедей на новые заповеди классовой борьбы: «Не укради эксплуататорской библии (так в тексте. – А. Я.) давно и хорошо было заменено этической формулой товарища Ленина: «грабь награбленное»…

«Не убий для буржуазии было ханжеской заповедью. Пролетариат – первый в истории класс, который не прибегает к ханжеству – подойдет к этому правилу вполне откровенно, строго по-деловому, с точки зрения классовой пользы – диалектически. Если человек крайне вреден, опасен для революционной борьбы… ты имеешь право его убить, т. к. метафизической самодовлеющей ценности человеческой жизни для пролетариата не существует.

Чти отца – пролетариат рекомендует почитать лишь такого отца, который стоит на революционно-пролетарской точке зрения… Других же отцов, враждебно настроенных против революции, надо перевоспитывать… если это оказалось безуспешным, дети этически вправе покинуть таких родителей, т. к. интересы революционного класса важнее блага отца».