Три столетия реформ и революций в России

В условиях слабости и отсутствия национальной буржуазии главным субъектом модернизации в России было и оставалось государство. В.К. Плеве, назначенный в 1902 г. министром внутренних дел, в дружеском разговоре однажды заметил: «У царского правительства, что ни говори, есть опытность, традиции, привычка управлять. Заметьте, что все наши самые полезные, самые либеральные реформы сделаны исключительно правительственной властью, по ее почину, обычно даже при несочувствии общества…» В самом деле, движителями Великих реформ были верховная власть и либеральная бюрократия.

Власть и общество: взаимное недоверие

Препятствовали успешному социально-экономическому развитию страны объективные обстоятельства: экономическая отсталость, из-за чего приходилось ввозить сырье и оборудование для строительства железных дорог и промышленных предприятий; слабость и неустойчивость внутреннего рынка, вызванная бедностью крестьянства, низкой покупательной способностью народных масс; слабость и нестабильность финансовой системы, что сдерживало серьезные капиталовложения внутренние и внешние.

Столь же серьезным препятствием для развития оставался низкий уровень культурного развития, неграмотность большей части населения огромной страны.

Как преодолеть эти барьеры на пути к современному обществу? В эпоху Великих реформ ставка была сделана на освобождение внутреннего потенциала, поощрялось развитие рыночных сил. Но рынок не оказался чудодейственным средством в условиях России. Равным образом и государство не смогло стать волшебным «дирижером» гармоничного социально-экономического развития.

Масштабы голода в России в 1891 г. оказались таковы, что правительство вынуждено было обратиться за помощью к общественности, и земства активно включились в работу. В то же время земства как органы самоуправления и фактически реализации деятельного потенциала общества не желали довольствоваться редкими случаями участия в общегосударственных делах. Разные земства стали подавать на высочайшее имя адреса с далекоидущими пожеланиями…

Но отношение к ним проявилось в 1895 г., когда Николай II в своей речи перед представителями земств произнес ставшую знаменитой фразу о «бессмысленных мечтаниях». «Пусть все знают, – сказал он, – что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель».

Однако русская дворянская интеллигенция и народившаяся разночинская интеллигенция не покорились. Они в полной мере использовали либеральные послабления, данные властью в эпоху Великих реформ. По наблюдению М.Н. Каткова в 1882 г., «никогда «либеральная» журналистика не говорила с такою открытой резкостью, как ныне… Никогда еще то, что принято называть крамолою, не восхвалялось так восторженно, как ныне. Деятели ее прямо приравниваются к мученикам первых веков христианства; целые книжки толстых журналов состоят из статей, прямо или косвенно прославляющих деятелей той же крамолы… Специальную заботу «либералов» составляют раскольники… Дело в том, что в расколе кроме элемента противуцерковного, предполагается отчасти элемент противугосударственный… чтобы возникла смута, обнаружилось бы враждебное разделение в народной массе… Всякий знает, – заключает Катков, – что наша эпоха знаменуется чрезвычайным ослаблением власти, ее шатанием, неверием в нее самих облеченных в нее лиц», и этот путь «до наивности напоминает тот, каким совершилось революционное крушение Франции в конце прошлого века». Так, спустя столетие повторялся процесс подготовки Великой революции во Франции интеллектуальным движением либералов. «Их идеалом, – писал английский историк К.Г. Доусон, – являлся авторитарный либерализм, основанный на союзе правительства и интеллигенции», формировавшей «общественное мнение».

Оппозиция начала объединяться вокруг идеи противостояния царской бюрократии, не обращая никакого внимания на то, что весь процесс модернизации страны инициирован и проводится именно царскими чиновниками во главе с царем. Повод к объединению оппозиции дали сами власти, в 1891 г. растерявшиеся в условиях массового голода и обратившиеся к земствам, а те осознали свои потенциальные возможности в качестве субъектов политической жизни.

Началом деятельности либеральной оппозиции можно счесть совещание в 1898 г. земских деятелей в Нижнем Новгороде во время ярмарки, организованное председателем Московской губернской земской управы (в 1893–1904) Д.Н. Шиповым (1851–1920). В 1902 г. он организовал нелегальное совещание, а в ноябре 1904 г. он же организовал еще одно, уже легальное совещание земских деятелей, высказавшееся за введение в России «законосовещательного представительства при государе», а также равенства граждан, свободы слова и печати, развитие всеобщего образования.