Три судьбы

Но тогда ее формы были куда скромнее. Он еще подумал: худенькая, как подросток, под стать скелетоподобному портье, словно в этом мотеле персонал голодом морят. Сейчас же грудь и даже попа (при подростково узких бедрах) едва умещались в тесных одежках. Интересно, в спортзале накачала, с возрастом сформировалась или – силикон? Впрочем, какая разница? Откуда у девицы такие формы, значения не имеет, а вот зачем она явилась, словно выследила – вот это да, это интересно.

– Так. – Он похлопал ладонью по столу, иначе она, похоже, до завтра не замолчала бы. – Остановись. Для начала: как тебя зовут и почему ты думаешь, что я тебя помню? Медленно и раздельно, договорились?

Насчет «медленно и раздельно» не получилось, конечно.

– Ой, я че-та так и думала, что ты меня не узнаешь, – затараторила девица с той же скоростью, – в зимнем-то прикиде. Ты ж меня, считай, одетой-то и не видел! – Она захихикала. – И грудь у меня тогда на два номера меньше была… Ну или вид сделаешь, типа, как говорится, постель не повод для знакомства. Но тебе ж понравилось, да еще как, а? Я, может, и не подошла бы к тебе, только ведь судьба… – Она многозначительно пожала плечами. – Не, я правда понимаю, тебе типа сложностей не надо – а кому их надо? Но глаз-то, глаз-то горит, а? Типа и рыбку съесть, и косточкой не подавиться? Да брось! Подумаешь, какие цирлих-манирлихи! Ты небось женат? Угадала? Так я ж не собираюсь со всех ног прямо лететь к твоей супруге, рассказывать, какой у нее муж в постели герой…

Скрытую в последней фразе угрозу Гест пропустил мимо ушей – пустяки. Хотя выстрел был, конечно, не наугад. Девица его пасла… сколько уже? Почти два года? Ну да. С того дурацкого пассажа в мотеле.

– Слушай, красавица. – Она замолкла моментально. Да, не глупа, ох не глупа. Ну, ей же хуже. – Холост я, женат или вовсе по другой части – это к тебе никакого отношения не имеет. Начнем с начала. Кто ты такая? Как зовут и так далее.

– Ой, да брось! Ну ладно, ладно, как хочешь. Валя я.

– Валя?

Вот этого он и впрямь не помнил.

– Не, ну я типа Лера, потому что Валерия, но можно и Валя. Типа тезки мы с тобой. Прикольно, да?

Тезки, значит. Нет, такого он бы точно не забыл. И не может быть, чтобы представился ей Валентином. Значит, паспортные данные там, в мотеле, срисовала. Вероятно, так…

Девицына трескотня мешала думать, и он вытащил телефон, одновременно косясь в сторону окна: не видно ли машины Якута. Теоретически тот должен был зайти в ресторан, но с ним никогда не знаешь, как себя вести. Подъедет и станет ждать, пока Гест сам выйдет и в машину к нему сядет – типа почтительность проявит.

Телефон коротко пиликнул. Сообщение было от Шухова: «Уходи оттуда. Срочно. Не через главный вход!!!»

Бред какой-то. Что за кипиш на ровном месте? Какой-нибудь план «Перехват» или подобная ему полицейская операция? Но какое это может иметь отношение к нему, Гесту? Почтенный бизнесмен, у налоговой, и то никаких претензий. Да и Якут нынче более чем приличный господин, депутат областного законодательного собрания. Гест предполагал, что никакая легализация не заставит Якута свернуть дела. Но фасад тот за последние годы оборудовал весьма благопристойный. Все легально, все солидно. Никакого криминала! Так что встреча Геста с ним – никак не повод для паники. Почему бы владельцу одной из крупнейших питерских компаний не пообедать с господином депутатом?

Сообщение было почти паническим. Но за все годы, что отставной милицейский полковник возглавлял у Геста службу безопасности (собственно, он ее с нуля создал), ни разу, ни разу Иван Никанорыч не устраивал этой самой паники. Тем более на ровном месте. И «оперативные данные» (Гест предпочитал не думать, как и у каких людей Шухов их добывал) у начбеза всегда оказывались железные.

Так, может, тут не полицейская операция намечается, а ровно наоборот, криминальные разборки? Но бандитские войны остались в девяностых, сейчас времена не те, бизнес если и отжимают, то в судебных заседаниях, не в перестрелках. Все прилично, все спокойно. Ну более-менее. И чтобы разборка среди бела дня в центре города?

– Ой, ты типа такой занятой, да? – Девица продолжала трещать. – Как в том рассказе, когда он делает предложение, а она ему: милый, твои дела тебе совсем голову затуманили, мы же обвенчались вчера в маленькой церкви за углом. Этот написал, у него еще фамилия смешная, вроде имя, а на самом деле фамилия. Генри! Вот! – она произнесла это с каким-то торжеством.

Что она несет? При чем тут О. Генри?

Черт!

Сообщение Шухова, конечно, странное, но с этим придется разбираться позже. Оказывается, пока он пытался что-то понять, да еще отвлекался на пронзительную блондинкину трескотню, подъехала машина Якута. Встала и стоит. Никто не выходит. Значит, надо идти «встречать». Смысла ноль, но мало ли какие у Якута резоны. Может, с ним в машине кто-то, кому необходимо продемонстрировать его, Гестову, почтительность.