Читаем Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события полностью

Автор скупо, буквально одной-двумя фразами сообщал об использовании помещения при том или ином владельце дома. В каждом из музейных интерьеров он отмечал в первую очередь наиболее ценные, с точки зрения представлений того времени, элементы архитектурного убранства и наиболее значимые предметы убранства – мебель, бронзу, фарфор, живопись, скульптуру, исторические реликвии и т. д. На Парадной лестнице, как и при последних владельцах, висел большой портрет фельдмаршала и чепраки, которыми в торжественные моменты украшалась его лошадь. В Лепной все так же висели царские портреты, Станюкович особо подчеркнул, что среди них, в большинстве являвшихся копиями с популярных в свое время портретов, наиболее ценен портрет Павла I, поскольку принадлежит кисти художника Рослена. В путеводителе названы картины на религиозные сюжеты, украшавшие стены Предцерковной. В Образных комнатах, прежних спальне и предспальне графини Прасковьи Ивановны, автор перечислил особые семейные реликвии – на аналое находилась памятная доска с текстом завещания графа Николая Петровича сыну, в котором он просил сохранить здесь память о покойной супруге, на стене, в простенке между окнами, висел портрет Прасковьи Ивановны в гробу. Там же хранилось одно из полотнищ походной церкви фельдмаршала. В Образных хранились два Евангелия XVII века и одно середины XVIII столетия, множество икон, крестов и т. п. Среди реликвий домовой церкви Станюкович особо выделил родовую икону Федоровской Божией Матери, а в ее архитектурно-пространственном решении отметил несоразмерно большой правый клирос, размеры его диктовались многолюдностью шереметевской Капеллы, которая пела во время служб при графе Дмитрии Николаевиче. В Оружейном кабинете кратко описана коллекция старинного оружия и отмечено, что именно здесь граф Сергей Дмитриевич разместил реликвии Полтавского боя – седла фельдмаршала и шведского короля Карла XII. В Этрусской (ее иногда в то время именовали Античной комнатой, и при Шереметевых она служила местом домашних концертов) находились портреты иностранных и русских композиторов и исполнителей, подаренные хозяевам Фонтанного дома. Были там и фотография Капеллы, и музыкальные издания, в том числе романсы Бориса Сергеевича Шереметева, дядюшки графа Сергея Дмит риевича. В Этрусской вдоль стен стояли шкафы с коллекционным старинным фарфором. Шкафы загораживали уникальную роспись стен, но, вероятно, графу Сергею Дмитриевичу эта роспись не казалась столь уж ценной. В описаниях Желтой, Белой, Зеленой и Малиновой гостиных Станюкович назвал все живописные произведения, скульптуры, наиболее ценные произведения декоративно-прикладного искусства. В путеводителе описаны и кабинет графа Дмитрия Николаевича с библиотекой XVIII века в 4000 томов, миниатюрами, рукописями из родового архива, редкими экземплярами книг. Во время написания этого путеводителя в кабинете хранилась мебель, принадлежавшая Татьяне Васильевне Шлыковой, отмеченная специальными памятными дощечками, позже ее переместили на первый этаж, в экспозицию, посвященную Шлыковой.


Летняя гостиная


Предцерковная


Церковь


Оружейный кабинет


Малиновая гостиная


Зеленая гостиная


Станюкович кратко описал также комнаты родового архива, нижний кабинет и рабочую комнату последнего владельца дома с их довольно пестрым в стилистическом отношении убранством.

В течение 1923 – 1924 годов под руководством В.К. Станюковича на первом этаже Фонтанного дома на месте освободившихся помещений, занимаемых Русским историко-генеалогическим обществом, устроили новые экспозиции.


Попечительская


В так называемой Диаграммной комнате на большой карте Российской империи красным и лиловым цветами были обозначены земли в семнадцати губерниях страны, принадлежавшие до революции графам Сергею Дмитриевичу и Александру Дмитриевичу Шереметевым. Диаграммы, представляющие бюджет Шереметевых в разные годы жизни, давали возможность понять, откуда шли доходы и на что они тратились.

Другая экспозиция рассказывала об архитектурной истории усадьбы. Здесь Станюкович собрал имевшиеся в архиве Фонтанного дома планы и чертежи главного здания и других построек, а также фотографии и рисунки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Порыв ветра, или Звезда над Антибой
Порыв ветра, или Звезда над Антибой

Это повесть о недолгой жизни, творчестве и трагической смерти всемирно известного русского художника Никола де Сталя. Он родился в семье коменданта Петропавловской крепости в самом конце мирной эпохи и недолго гулял с няней в садике близ комендантского дома. Грянули война, революция, большевистский переворот. Семья пряталась в подполье, бежала в Польшу… Пяти лет от роду Никола стал круглым сиротой, жил у приемных родителей в Брюсселе, учился на художника, странствовал по Испании и Марокко. Он вырос высоким и красивым, но душевная рана страшного бегства вряд ли была излечима. По-настоящему писать он стал лишь в последние десять лет жизни, но оставил после себя около тысячи работ. В последние месяцы жизни он работал у моря, в Антибе, страдал от нелепой любви и в сорок с небольшим свел счеты с жизнью, бросившись с крыши на древние камни антибской мостовой.Одна из последних его картин была недавно продана на лондонском аукционе за восемь миллионов фунтов…

Борис Михайлович Носик

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Проза / Прочее / Современная проза / Изобразительное искусство, фотография
Безобразное барокко
Безобразное барокко

Как барокко может быть безобразным? Мы помним прекрасную музыку Вивальди и Баха. Разве она безобразна? А дворцы Растрелли? Какое же в них можно найти безобразие? А скульптуры Бернини? А картины Караваджо, величайшего итальянского художника эпохи барокко? Картины Рубенса, которые считаются одними из самых дорогих в истории живописи? Разве они безобразны? Так было не всегда. Еще меньше ста лет назад само понятие «барокко» было даже не стилем, а всего лишь пренебрежительной оценкой и показателем дурновкусия – отрицательной кличкой «непонятного» искусства.О том, как безобразное стало прекрасным, как развивался стиль барокко и какое влияние он оказал на мировое искусство, и расскажет новая книга Евгения Викторовича Жаринова, открывающая цикл подробных исследований разных эпох и стилей.

Евгений Викторович Жаринов

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство
Илья Репин
Илья Репин

Воспоминаниях о передвижниках. «На Передвижных выставках мы учились жизни, и на этих уроках самым драгоценным, самым желанным и светлым словом нам всегда представлялось последнее создание Репина», - вторит Минченкову Александр Бенуа. Оба мемуариста - представители поколения молодых современников Репина, поколения, для которого Репин, задолго до конца своего жизненного пути, стал «живым классиком», олицетворением русского реализма в целом.Действительно, искусство Репина являет собой квинтэссенцию тех тенденций и приемов воздействия на зрителя, которые были выработаны в контексте реализма второй половины XIX века - это в известной мере собирательный образ русского искусства того времени, включая жанровый репертуар, художественные средства, соотношение между жанрами.

Екатерина Михайловна Алленова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги