Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события

16 февраля 1927 года директор Русского музея П. Воробьев обратился к властям с большим аргументированным письмом, в котором отстаивал необходимость существования музея в Фонтанном доме. Он, в частности, писал: «…Необходимость сохранения Фонтанного дома как исторического и бытового памятника была осознана вскоре после Октябрьского переворота… Строгановский дворец – не бытовой музей, а архитектурный памятник, входящий в состав Эрмитажа как подсобное здание… В связи с прохождением обществоведения в единой трудовой школе и курса народного хозяйства в высшей музей Фонтанного дома, единственный в стране, приобрел большую популярность и включен в их программы. Выросла посещаемость музея с 700 человек в 1920 году до 14 тысяч в 1926… Организовано семь новых выставок, ИБО с 1925 года занимается разборкой архива, 24 января 1927 года открылась выставка „Труд и быт крепостных“ с двумя тысячами экспонатов».

Подмосковные усадьбы Кусково и Останкино Шереметевых удалось тогда спасти от разгрома, потому что музейщики счастливо нашли для них «идеологически правильный» профиль. Кусково стало Музеем фарфора, а Останкинский дворец – Музеем творчества крепостных. Музей быта в Фонтанном доме был обречен, хотя ленинградские музейщики предложили сделать Шереметевский дворец Музеем дворянского и крестьянского быта. Однако 31 июля 1929 года Государственный Русский музей получил из Главнауки Наркомпроса официальное письмо, в котором сообщалось, что, несмотря на протесты Наркомпроса, решением Совнаркома Музей быта – Шереметевский дворец передается в ведение города, на местный бюджет. К письму прилагалась копия протокола заседания Совета Народных Комиссаров от 20 апреля 1929 го да за № 35 относительно Шереметевского дворца: «…перечислить из списков национализированных строений в списки муниципализированных… предоставить (ФД. – А. К.) … под общежитие студентов». Это – прямое указание на уничтожение музея. «Вечерняя красная газета» за 10 марта 1929 го да сообщала читателям: «Фонтанный дом (б. Шереметева) передается в непосредственное ведение и материальную опеку Ленинградскому исполкому». Теперь уже городские власти должны были решить, нужен ли им Музей быта, или они могут использовать здание в иных целях. Высказывались совершенно неприемлемые даже с точки зрения тогдашних властей предложения об использовании здания. Та же «Красная газета» в номере от 21 августа 1929 года сообщила, что Главнаука опротестовала решение об использовании Фонтанного дома под клуб или «Дом безбожника». Официальным письмом от 19 августа 1929 года в адрес Ленинградского областного отдела народного образования (ЛООНО) Главнаука высказалась против уничтожения музея и предложила местным властям «при передаче на их бюджет содержание музеев, состоявших ранее на республиканском бюджете, не допускать сокращения ранее установленных размеров бюджетных ассигнований…». Однако Президиум Ленгорисполкома в своем заседании от 7 сентября постановил: изучить возможность передачи здания Совинтуристу и разместить исторические и художественные ценности по другим музеям Ленинграда, о чем и известил уполномоченного Наркомпроса в Ленинграде.

Судьба музея была решена окончательно. Единственное, что удалось сделать сотрудникам Музея, – сделать фотофиксацию всех уничтожаемых музейных интерьеров. Эти стеклянные негативы, хранящиеся в основном в Эрмитаже, представляют собой бесценное наследие, оставленное нашими предшественниками.

В.К. Станюкович как сотрудник историко-бытового отдела ГРМ вынужден покинуть пост хранителя Шереметевского дворца, но продолжал работать в Русском музее, писал научные статьи, большинство из которые остались неопубликованными. В 1935 году, в ходе репрессий, развернувшихся в Ленинграде после убийства С.М. Кирова, высылается в Саратов, но благодаря ходатайству друзей вскоре вернулся в Ленинград. Владимир Константинович Станюкович скончался в 1939 году и был похоронен на Смоленском кладбище.

После передачи Шереметевского дворца в распоряжение ЛООНО директором ликвидируемого музея городские власти назначили Георгия Константиновича Шабанова.

Он родился в 1903 году недалеко от Кисловодска в казачьей семье. Отец сумел дать юноше гимназическое образование, а после революции молодой человек перебрался в Москву. В 1926 году он приехал в Ленинград и поступил учиться в Институт народного хозяйства (ныне – Инжеком), окончил его в 1931 году. Одновременно Г.К. Шабанов стал работать в Культпросветбазе, которой в то время подчинялись культурно-просветительские организации города, включая музеи. Ему и пришлось возглавить работу по ликвидации музея. Прежде всего надо было разумно и ответственно распорядиться колоссальным имуществом Музея быта, ведь оно составляло более ста пятидесяти тысяч предметов. Многие музеи и учреждения обратились в ликвидационную комиссию с просьбами о передаче им тех или иных вещей. После принятия положительного решения Шабанов и его немногочисленные сотрудники составляли акты их передачи. Копии большинства этих актов хранятся ныне в научном архиве КГИОП.