Три жизни Красина

А если его отзовут из Лондона, поедет ли Любовь Васильевна с дочерьми в Россию? Нет, не поедет. Он помнит, как она один раз, в 1919 году, посетила советскую столицу. Пришла в ужас. Сменила три комнаты Красина в общей квартире на отдельную. Соглашалась бывать в театрах, но оставалась совершенно равнодушна к улицам, людям, их горю, их нуждам.

Глава десятая. Москва — Генуя

Советское правительство предлагает созвать международную экономическую конференцию, на которой были бы представлены все страны Европы. Конференцию без победителей и побеждённых, конференцию мирную.

Ещё в январе 1920 года за созыв такой конференции высказались и премьер-министры Англии, Франции, Италии, Бельгии. Они собирались в Каннах.

Конференция состоится весной 1922 года в Генуе. На неё приглашают Советскую Россию.

И было бы желательно, чтобы советскую делегацию возглавил премьер — Ленин.

Красина вызвали из Лондона в Москву.

Он нужен для тщательной, всесторонней подготовки делегации к Генуе. Он назначен членом делегации. Но возглавит её не Ленин.

Ленина посылать нельзя. Слишком дороги советским людям, всем честным людям мира здоровье и жизнь Ильича.

Во главе делегации поедет в Геную народный комиссар иностранных дел Чичерин.

Александр Николаевич Эрлих — русский инженер, архитектор, строитель городов Италии, а затем сотрудник советской торговой миссии в Риме, неожиданно получил предложение от своего начальства — Вацлава Вацлавовича Воровского — выехать в Геную и подготовить всё к приёму советской делегации, прибывающей на международную экономическую конференцию.

Задание почётное, но Эрлих никогда раньше не занимался административными делами. И уж тем более не представляет, как организовать охрану руководителей делегации.

Пробовал отказаться — Воровский был неумолим.

Пришлось ехать. По дороге грустно размышлял — и какого лиха конференцию занесло в Геную? Хоть и живописна итальянская Ривьера, но Генуя город провинциальный. Отсюда нелегко связаться со столицами государств, чьи делегаты прибудут на конференцию.

Болтают, что в Каннах, когда выбирали место предстоящей встречи, итальянский делегат крикнул по-французски «Генуя». Английский премьер Ллойд-Джордж французский знал плохо, ему показалось Женева, ведь по-французски Женева и Генуя звучат почти одинаково. И он сказал — согласен. Итальянский верховный комиссар уведомил Александра Николаевича, что советская делегация получает резиденцию недалеко от Генуи, в местечке Санта-Маргерита и в её распоряжении отель «Палаццо Империале». Для охраны делегатов уже выделен отряд карабинеров и наряд полиции.

Пятиэтажная гостиница — пристанище принцев крови и королей денежного мешка, была слишком велика. Ведь вся советская делегация с экспертами, секретарями, машинистками состояла из 63 человек. Когда Эрлих поговорил с директором и узнал, что содержание одного человека с полным пансионом составляет 160 лир в день — ужаснулся и запросил Воровского.

Ответ был категорический: «Снять четыре этажа, о цене не торговаться».

Снял.

5 апреля из Рима приехал Воровский, назначенный генеральным секретарём советской делегации. Отель ему понравился, понравились и курьеры — рабочие различных итальянских заводов.

Немного озадачил полковник карабинеров. Он предложил на завтра, в день прибытия советской делегации, очистить площадь перед вокзалом Санта-Маргерита. Конечно, если «очистить» — будет безопаснее, но с другой стороны...

И всё же — очистить.

Безлюдная площадь, пустынный перрон. Безмолвные солдаты. Скорее бы поезд...

Поезд подошёл к перрону. Отчаянно скрежетали тормозные колодки — в Италии поезда ходят очень быстро, машинисты тормозят перед самой остановкой.

Из вагона вышел Чичерин.

Среднего роста, немного сутулый, с рыжеватой бородкой клином и рыжеватыми волосами.

Пока встречающие обменивались рукопожатиями с Чичериным, подошёл Литвинов.

Максим Максимович прямая противоположность Чичерину. Тоже среднего роста, но заметно полнеющий, с круглым добродушным лицом, без бороды и усов, в пенсне. Даже здороваясь, он не расстаётся с папиросой.

Чичерин не дал Эрлиху времени протянуть руку всем прибывшим товарищам. Отведя Александра Николаевича в сторону, он сообщил, что в трёх запломбированных контейнерах хранятся уникальные книги и документы, поэтому их нужно со всей осторожностью, немедленно доставить в гостиницу. И Эрлих должен сам проследить за этой операцией.

Ящики оказались очень тяжёлыми, особенно один. Когда его сгружали у гостиницы, вдруг всполошились полицейские. С большим трудом Эрлиху удалось выпроводить их из вестибюля. Александр Николаевич недоумевал, что, собственно, встревожило этих людей? Разгадка пришла быстро. Один из полицейских подошёл к Эрлиху и тихо спросил: «Сеньор инженьере, правда ли, что в этом контейнере привезли Ленина?»

Эрлих даже опешил немного. Взбредёт же такое в голову! Рассказал делегатам — хохот потряс вестибюль благопристойной гостиницы.