Тридцать тысяч футов над землей (ЛП)

Она не стала говорить Люциусу, что взлет и посадка не только возбуждают ее, но и заставляют жутко нервничать. Возможно, это была уже некая зависимость от магии, или же ее охватывал банальный, можно сказать, иррациональный страх, но Гермионе всегда было не по себе во время взлета и посадки. Если бы она сидела сейчас с кем-то из своих друзей, то точно схватила бы оказавшегося рядом за руку.

Самолет замер, готовясь к взлету. Гермиона взглянула на Малфоя. Тот тоже соизволил слегка повернуть голову, чтобы посмотреть на нее.

— Эти ощущения, наверное, интересны для вас? — она спросила.

— Немного… — помедлив, согласился он.

Заревели двигатели, заставив сердце Гермионы ёкнуть, и самолет помчался вперед. Быстрей. Еще быстрей! Она внимательно смотрела в окно, стараясь не пропустить момент, когда тяжеленный аппарат наконец-то оторвется от земли. Во рту окончательно пересохло.

«Черт возьми. И это реакция после всех моих многочисленных полетов!» — Гермиона вздрогнула, почувствовав себя уже хуже. Всегдашние неприятные ощущения обычно проходили, как только самолет набирал высоту, но этого нужно было еще дождаться.

Воздушное судно всё набирало и набирало скорость, двигатели ревели, колеса бешено гремели, уже почти отрываясь от взлетной полосы. Гермиона быстро задышала, а потом, не осознавая, чего же она делает, схватилась за первое, что попалось под руку. А под руку ей попалось колено Люциуса Малфоя.

Но тут самолет взлетел. Гермиона не поняла, до чего дотрагивается, но это было теплым и каким-то успокаивающим. Она неосознанно ухватилась за это что-то, как за спасительную соломинку. Постепенно лайнер набрал высоту, и уже скоро Гермиона смогла дышать спокойно. Вот тогда-то и решила выяснить, за что же хваталась.

Повернув голову, она посмотрела вниз: тонкие пальчики побелели, с силой вцепившись в «малфоевское» колено, обтянутое черными брюками. Поначалу взгляд Гермионы, потрясенной до состояния шока, метнулся от своей руки к лицу Люциуса. Но он смотрел на нее будучи в точно таком же шоке, как и она. На пару мгновений оба словно бы заледенели, не зная, что делать.

Потом, она отдернула руку, будто обожженная, неловко опустила голову и пробормотала:

— Извините. Я… немного… То есть, мне всегда нехорошо во время взлетов.

Ничего не ответив, Люциус слегка покашлял, будто прочищая горло.

Гермиона же повернулась к экрану прямо перед собой и принялась стремительно прокручивать меню. Вскоре это же начал делать у себя и Малфой.

Больше ничего сказано не было, какое-то время они молчали, тупо уставившись в свои экраны и притворяясь, будто следят за сюжетом. Прошло около четверти часа, когда бортпроводницы двинулись по проходу, предлагая напитки. К ним подошла та же стюардесса, что и раньше.

— Я могу предложить вам выпить, мадам? — обратилась она к Гермионе.

— Да, я бы хотела джин с тоником, пожалуйста, — кивнула она.

«А почему, собственно, и нет? Перелёт будет долгим. И я не собираюсь уныло сидеть, дуясь на Люциуса Малфоя. Тем более что ведет он себя на редкость терпимо».

— А вам, сэр, налить чего-нибудь? Надеюсь, ваш полет протекает комфортно? — она кокетливо улыбнулась Люциусу, невольно отмечая, насколько хорош собой этот капризный пассажир.

— Вполне, спасибо, — сдержанно отозвался Малфой. — Будьте добры, огневиски.

— Огненного виски? О… простите, я не знакома с этим брендом. Боюсь, что среди наших запасов такого напитка нет.

— Это не бренд, это название напитка как такового… Ладно, тогда тоже давайте джин с тоником, — вздохнул он.

Стюардесса налила напитки.

— Как вам первый полет, сэр? Надеюсь, он станет для вас захватывающим событием, — ее бьющая через край любезность уже раздражала Гермиону.

— Безусловно. И хотя для меня этот опыт нов, очень надеюсь, что он окажется очень интересным. Интересней, чем то, что я испытывал раньше.

— О, боже… Сэр, я готова сделать все, чтобы превратить его в незабываемый, — закончила она уже с откровенно соблазнительной улыбкой и наконец-то отошла к следующим пассажирам.

Гермиона закатила глаза. Заметив это, Малфой слегка улыбнулся.

— Очаровательная леди.

— Не забывайте, что она магла.

Улыбка Люциуса стала слегка похожа на волчью.

— Однако нельзя знать точно, какие сокрытые таланты может таить в себе ее магловская кровь.

— А вы, значит, готовы помочь ей раскрыть их, да?

Малфой поднял бровь.

— По крайней мере, она не злится и не игнорирует меня.

— Если вы заметили, мистер Малфой, я пытаюсь вести себя с вами вежливо и дружелюбно.

— Вот именно, что пытаетесь… — издевательски согласился он.

Всегдашняя, почти предсказуемая снисходительность Люциуса почти бесила, и Гермиона изо всех сил пыталась обуздать себя.

— Что поделать… Ничего другого сказать не могу. Вы не очень нравитесь мне, и, помнится, уже давно. Зачем же изменять привычкам? К тому же сегодня вы сами задали тон нашей встречи, еще в самом начале.

— А вы, значит, хорошо меня помните… Польщен, мисс Грейнджер, почти польщен.

Ее гневный ответ был быстрым и горячим: