Тринадцатая ночь. Роман-гипотеза

Вот и на сей раз в Беслане все было тщательно приготовлено к приезду высокого гостя. Окрестные дома доброжелательно поблескивали стеклами окон. Чердаки и подвалы больше не казались норами, где укрываются злоумышленники; какое-либо движение там могло означать лишь, что агенты безопасности начеку, они везде. Однако в стройном ходе приготовлений к важной церемонии с участием главы государства вдруг начались сбои. Как обычно бывает, в последний момент, минут за 20 до начала трансляций, уже проанонсированных телеканалами, и не только российскими. У рамки металлоискателя выстроилась длинная и нервная очередь. Затор вызвали сначала телевизионщики, чью аппаратуру так любят разбирать на винтики сотрудники служб безопасности. Президентский оператор давно был на месте и готов к съемкам. А вот западников почему-то доставили из аэропорта только сейчас, им еще предстояло наладить технику, и они проявляли беспокойство. Потом подошли пять или шесть женщин в черных платках с портретами в руках, по-видимому, представлявшие комитет матерей Беслана. Их здесь не ждали — церемония ведь была праздничной. Противники Букина, имевшие влияние на политизированную часть этой организации, прознали о его приезде и, конечно, не упустили случая омрачить ему мероприятие. Сотрудники службы протокола долго решали, как с ними быть. Западники стали суетливо доставать микрофоны и налаживать телевики. Главный у рамки обсудил что-то по рации и велел женщинам в черном проходить. Он проводил их взглядом и с неудовольствием отметил, что они расположились у самого крыльца школы, обустроенного под трибуну.

Последних стоявших в очереди досматривали в ускоренном режиме. Оксана Притула подошла к рамке вместе с оператором Усмановым, держа одну из его сумок. Вход уже собирались перекрывать. Охранник у рамки узнал ее и приветливо улыбнулся, показав жестом: быстрее, быстрее, ради вас нарушаю порядок. В списке аккредитованных журналистов нашли фамилию оператора Усманова, представлявшего на сей раз телевидение Чеченской Республики. Вместе с ними проскочил, потрясая корочками «Ежедневной газеты», и Коля Чумаков, которого не нашли ни в каких списках, поскольку его там и не было.

Торжество по случаю начала учебного года — Коля угадал — проходило в новой школе, отстроенной в центре города вскоре после теракта, во дворике, отделенном от тротуара высокой металлической оградой. К решетке ограды были прикреплены щиты, поднимавшиеся почти до уровня второго этажа, надежно прикрывавшие от посторонних взглядов все происходившее внутри. Вдоль ограды, спинами к ней, стояли милиционеры и люди в штатском. Автомобильное движение по магистрали, разумеется, было перекрыто. Поперек улицы, у входа, стояли внушительная передвижная телевизионная станция, похожая на огромный автобус без окон, и пара микроавтобусов, которых телевизионщики называют «флайками». За пять минут до начала торжества заиграла музыка и пространство перед входом на территорию школы стало заполняться людьми.

Во дворике перед крыльцом собралось человек сто — больше бы здесь, наверное, и не разместилось. В центре площадки стояли школьники старших классов с цветами, а также их педагоги, тоже с цветами. Матери Беслана с траурными портретами находились в первых рядах, их черные платки выделялись среди ярких цветов, лент, причесок. Прессе (всего пишущих и снимающих журналистов подъехало человек 20) организаторы определили позицию за спинами основных участников Дня знаний; впрочем, от сцены их отделяло метров тридцать, не больше.

Около 13 часов зазвучала песня «Школьные годы чудесные…» и тут же смолкла. Возникла короткая пауза. Заработали телекамеры, стала слышна иностранная речь — корреспонденты начали готовиться к соединению со своими студиями.

Прямые включения с президентского мероприятия, тем более с Кавказа, из Беслана, где возможны любые неожиданности? Такое во все время пребывания у власти Владислава Владиславовича Букина даже представить было трудно. И все-таки это случилось. В последний год его второго президентского срока. В Беслане.