Триокала. Исторический роман

Пленниц повели через рыночную площадь под охраной десятка солдат во главе с центурионом. Скавр, хотя он чувствовал себя совершенно разбитым после ночи, проведенной на корабле, где ему пришлось спать прямо на голых досках палубного настила, решил препроводить девушек до самого лагеря и строго предупредить солдат охраны, чтобы они не смели грубо обращаться с пленницами. Он хорошо знал, насколько разнузданно вели себя его сограждане, находясь в провинции. Ему нужно было объяснить им, что эти девушки предназначены для обмена на знатных римских граждан, томящихся в плену у мятежных рабов.

Неожиданно Скавр увидел в толпе на площади Антонию, свою жену, и сестру Эмилию. Это его смутило, так как он, зная нрав жены, прекрасно сознавал, что встреча ее с Ювентиной закончится не иначе, как большим скандалом.

Антония и Эмилия, завидев Скавра, радостно замахали ему руками.

– Мы здесь совершенно случайно, – подойдя к брату, сказала улыбающаяся Эмилия. – Просто решили прогуляться.

Антония, протолкавшись сквозь толпу к мужу, поцеловала его.

– Не ожидала, что ты вернешься так скоро, мой дорогой! – приветливо сказала она.

– Мне удалось разыскать и сжечь одну пиратскую стоянку, – поспешно начал рассказывать Скавр, стараясь отвлечь внимание жены от проходивших мимо солдат и пленниц. – Это удачное предприятие, благодаря которому…

– Постой-ка! – вдруг воскликнула Антония. – Уж не сплю ли я? Это же две пиратские потаскухи и с ними наложница старика-аргентария из Нерула!

Скавр не успел произнести ни слова, как Антония, протянув руку в сторону Ювентины, гневно завопила:

– Но почему эта дрянь не в оковах? Почему она разгуливает среди порядочных людей в роскошном платье? Почему ты не приказал надеть на нее залатанный трибон108? Или забыл, что эта мерзавка оскорбила меня… оскорбила твою жену?

Вокруг сразу стала тесниться толпа любопытных.

Антония, растолкав стоявших у нее на пути солдат, бросилась к Ювентине.

– За тобой должок, милейшая!

И матрона с размаху ударила ее по лицу.

Скавр пытался утихомирить жену:

– Послушай… выслушай меня, Антония. Я тебе сейчас все объясню…

– Что ты собираешься мне объяснить? – повернувшись к мужу, злобно спросила она.

– Дело в том, что наш Капитон у них в руках…

– Как? Фонтей Капитон в плену у пиратов? – поразилась Антония.

– Не совсем так, – торопливо заговорил Скавр. – Его захватили мятежные рабы вместе с квесторием Тукцием Сентином. Веттия… то есть Ювентина, так ее настоящее имя… она утверждает, что ее любовник Мемнон, беглый гладиатор и один из вождей мятежников, давно держит их обоих в заложниках на случай, если…

Скавр не договорил, потому что в этот момент к нему приблизилась Эмилия и взволнованно спросила:

– Я не ослышалась, брат? Фонтей Капитон жив?

– Да, он жив, и нам надо выручать его как можно скорее. Он во власти кровожадного гладиатора Мемнона, любовника вот этой женщины…

– Ну да! – презрительно воскликнула Антония и расхохоталась. – Сначала она принадлежала Минуцию, возмутившему из-за нее рабов в Кампании, но после того, как мятежный всадник, навек опозоривший свой благородный род, окончил свои дни в капуанской тюрьме, ей полюбился этот гладиатор. Бьюсь об заклад, под Капуей она ублажала их обоих в одной палатке…

– Что ты знаешь о моей жизни, римлянка? – крикнула Ювентина, потирая ладонью покрасневшую от удара щеку. – Лучше вспомни о себе и о том, как в позапрошлом году шесть раз пытали несчастного раба твоего отца по делу об инцесте, о возлюбленная дочь своего развратного папаши!

Антония чуть не задохнулась от ярости.

– Что? Что ты сказала, гладиаторская шлюха?.. Ты видишь, что она себе позволяет? – кричала она, обращаясь к мужу. – Сейчас же прикажи солдатам, чтобы они оголили ей зад и всыпали мерзавке розог! Пусть они это сделают прямо на этой площади, где она нанесла мне оскорбление. Ты слышишь? Я хочу, чтобы ее немедленно высекли, хочу слышать ее вопли…

И она несколько раз топнула ногой о землю.

Девичье лицо Скавра разрумянилось, как спелое яблоко. Он готов был провалиться сквозь землю под насмешливыми взглядами своих солдат.

– Успокойся, Антония! Этого нельзя делать. Этим мы можем погубить Фонтея. Она грозилась наложить на себя руки, если ее подвергнут истязаниям…

– Умоляю, милая Антония! Ведь речь идет о жизни и смерти Капитона, – вторила брату Эмилия.

Антония нескоро угомонилась, потешая толпу зевак отборной руганью.

Солдаты по знаку Скавра увели пленниц с площади. Они доставили девушек в зимний лагерь, построенный много лет назад в полумиле от города, у дороги, ведущей в Портм. Всех троих поместили в отдельную палатку. Во время бурной сцены на рыночной площади Леена и Акте натерпелись страху за Ювентину и за самих себя. Они в глубине души считали, что той не следовало так дерзко вести себя с надменной дочерью римского претора. Но Ювентина была довольна собой. Римлянке не удалось безнаказанно ее оскорблять и унижать ее достоинство.