Читаем Троянская война полностью

чтобы боги, нам помогающие,

оступки моей не видели,

чтобы, за тевкров ратующие,

удачу не уничтожили.

Спросят меня сподвижники,

спросят враги – "никто" я есмь:

нет меня здесь, в позорном нет

деле, нет в светлом подвиге.


СТРОФА 1


Скрип да скрип – дверца,

лаз, отворись

(бьется как сердце!);

пошевелись

телом затекшим,

рук разомни

мышцы, чтоб легче

мечом они

делали дело.

Тишь-то вокруг!

Ночь отшумела,

спят – и мы вдруг!


АНТИСТРОФА 1


Кругом оглядка –

нет никого;

лестницу шатко

трогай ногой,

ищи ступеней,

не сорвись; сух

воздух последний –

перевесть дух

вдохни… И – ходу

в улицы их,

как с горы в воду,

лишь бы всплеск тих.


Корифей

Ох, тишина какая!

Угомонились, пьяные,

тяжолые от победы

и от ее последствий,

уснули. И я бы черную

смерть повстречать хотел бы так –

во снах лживых, беглых, радостных,

в беспорядочном упоении.


А нынешней ночью, ветреной,

неприязненной, холод с сыростью,

я постараюсь, выживу:

слишком сердце сжимается

От страха, чтобы в Лету так,

как камнем тяжолым, в глубь ее, –

ей веселей сегодняшний

день питухов готовит сонм.


Одиссей разделяет хор на две половины.


Одиссей

Тихо выходим, строимся

в две колонны: одна – к воротам,

вторая – к дворцу; по городу

перебежками передвигаемся,

по неосвещенным улицам;

в мелкие стычки не ввязываемся;

навстречу кто – мы как пьяные:

песни поем, шатаемся;

кто лезет обняться – ножом его;

по карманам не шарить мертвого.

Марш-марш – на свою позицию!


СТРОФА 2


Ох хороша победа!

К ней мы спешим –

шаг-шаг вперед;

ох и близка теперь она –

черное дело вот ее;

страшно и нервно-радостно

к ней поспевать; горючие

жги, жги ее припасы все,

ей открывай ворОты вширь.


Корифей

Ох ты война – сплошная смерть!

Победа моя вот верная!

Каким оказалась ты подвигом

позорным, а делать надо: бог

нудит, отчизна требует.

А я что? Давай оружием!


АНТИСТРОФА 2


Вот она, Ника-сука, дщерь

Стиксова, до нас жадная,

каплет слюной, поглядывает

влево-вправо – она богатая

на всякие на злы хитрости, –

к себе подпускает – на меня! –

отбегом вбок известная.

Нынче, ее любовники,

мы не сплохуем, сделаем ее.


Вожди уходят со сцены. Хор становится на орхестру, но уже без деревянных щитов.


ЭПИЗОДИЙ 3


Место действия – горящая, побежденная, взятая Троя. На сцену выбегают греческие женщины.


Эфра

Подруги по несчастью! Плен кончается,

приходит избавление, несет война

всем перемену участи: богатые

очнутся без гроша; найдут свободные

оковы на руках-ногах; властители

признают власть чужую; нам свободу даст

война. Ничто не держит – двери прочь с петель!

На улицу, на площадь мы – встречать своих!


Больные, постаревшие придем к войскам,

к родным народам греческим: примите нас,

сестер и матерей! Неволя вырвала

из сердца радость, из привычек женственность:

неловко ходим – к кандалам привычные,

хромают ноги; битые, пугливые

тела от ласк шарахаются; к шепоту

привыкший, голос слов недоговаривает.

Но с вами мы как дома, мы на родине.


На сцене появляется Менелай.


Менелай

Кто вы такие?


Эфра

Полонянки.


Менелай

Эллинки?


Эфра

Они, родимый.


Менелай

Прячьтесь, неразумные!


Эфра

Зачем? Ведь победили мы.


Менелай

С троянками

углы делите да подвалы тесные:

беда на всех одна.


Эфра

Мы ждали – и теперь…

с хозяйками…


Менелай

Пройдет неделя, воины

напьются, накуражатся – тогда иди

к любому: вас узнают, отведут к своим,

откуда родом кто. Сейчас уйдите прочь,

не доводите до греха.


Эфра

Бежим, бежим…


Хор срывается с места. Прыгают на сцену с орхестры, набрасываются на женщин и увлекают их в общий танец.


1-й воин

Живой! Да неужели я живой? Как смерть,

столь близкая и грозная, могла пройти

не тронув?


2-й воин

Ай-ай-ай – богатый я – тарам-пам-пам!

А, нищеброды, голота ахейская,

что, съели? Получили вы, оставшиеся

работнички, поденщики? Похаживать

мне гоголем меж вами, вас попихивая

сандалиями: я богатый, щедрый я!


3-й воин

По городу похаживаем – час да наш

в лихую ночь.


4-й воин

В таком дыму и копоти

бог не узнает храма. Потихонечку

повытащим сосуды алавастровые,

покровы снимем с идолов. Когда бы он

богатством дорожил, святым имуществом,

не допустил б и на порог обидчиков,

а так – мы что? – поделим: богу богово –

дым – его много будет.


5-й воин

Ну, иди сюда,

я стосковался. Ну и что, что старая,

что наша? В свете беглом, жарком, трепетном

сгорающего города предстала мне

неузнанною ты – родством сочтемся, как

день рассветет.


6-й воин

Победа спишет лишнее,

не стыд нам нагота.


7-й воин

Ищи, ищи ее,

Елену – бед виновницу; изменнице

не избежать расправы.


8-й воин

В верхнем городе

ее видали, говорят: в простом плаще

бежала мимо бойни утихающей,

по сторонам шарахалась; увидит кто –

она и в подворотню.


9-й воин

Знает, что ее

все ищут: побежденный с победителем

в одном согласны – взять ее, убить ее.


10-й воин

Еще и это в праздничный день, в славный день –

убить Елену! Каменным дождем над ней

из наших сильных рук взлетят булыжники,

кость захрустит, кровь брызнет – слаще музыки,

приятней вида нет: война окончена

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман