Тролльхол

Тьма кажется кромешной, но любопытство толкает Рин вперед, и, застыв на мгновение, она все-таки идет дальше. С каждым шагом затхлость и сырость усиливаются. Откуда-то доносится звук капающей воды, гулкий, как в колодце, и частый, как удары сердца, колотящегося от страха. Мрак редеет, в нем проступают угловатые очертания предметов: потайная комната постепенно открывается перед Рин. В поле зрения появляется узкая грязно-фиолетовая полоска света, и по мере приближения становится ясно, что свет падает из окна, заколоченного досками. Сквозь щели виднеется вечернее небо. Несмотря на поздний час, еще не слишком стемнело, как и должно быть в это время года в северных краях. Свет, пробивающийся сквозь щели в досках, тусклый и скудный, но его достаточно, чтобы осмотреться.

На первый взгляд обстановка такая же, как и в спальне Рин: кровать, шкаф, круглый стол на резных ножках. Вместо вазы с цветами на нем стоит свечной фонарь из кованого железа. Боковая створка фонаря открыта, внутри белеет оплывший свечной огарок, еще довольно большой. Рядом с фонарем на столе лежит какой-то металлический предмет размером со спичечный коробок. Рин берет его в руки, скользит подушечками пальцев по прохладной поверхности, нащупывает нечто вроде кнопки. Зажигалка. Очень кстати! Щелчок, и пламя с шипением выскакивает наружу. Рин подносит огонек к фитилю свечи, и фонарь озаряется красноватым сиянием. Закрыв стеклянную створку в корпусе фонаря, Рин берется за железную ручку-кольцо и поднимает его повыше: теперь можно как следует оглядеть комнату. Она не ожидает увидеть ничего необычного. Наверное, именно поэтому шок оказывается особенно сильным.

Вокруг черным-черно от плесени. Стены и потолок сплошь затянуты рыхлой субстанцией, похожей на игольчатый мех диковинного зверя, и неоднородной по толщине: кое-где она вздымается буграми, местами образовывает толстые складки, а в углах свисает густой бахромой. Рин содрогается от омерзения и судорожно сжимает ручку фонаря онемевшими от ужаса пальцами. Запах плесени резко бьёт в нос, будто многократно усилившись. Что это? Откуда в доме такая запущенная комната?! Судя по всему, здесь давно не ступала нога человека. Почему Юхан ничего не предпринимает? И знает ли он об этом вообще? Разве можно быть равнодушным к тому, что твой дом гниёт изнутри?

Голова начинает кружиться, и Рин опускается на корточки. Возможно, воздух здесь отравлен из-за плесени, догадывается она и понимает, что надо уходить. Однако встать не получается. Она упирается ладонями в пол и чувствует, как слегка продавливается рыхлая от влаги древесина. Снова откуда-то тянет сквозняком, на этот раз более ощутимо, даже прядь волос всколыхнулась у лица. Рин убирает ее за ухо и прислушивается к ощущениям, пытаясь понять, откуда дует. Ее взгляд упирается в дверцу шкафа у противоположной стены, и та приоткрывается прямо у нее на глазах, словно приглашая заглянуть внутрь. Завороженная, Рин подползает ближе и протягивает вперед руку с фонарем.

Задней стенки у шкафа нет. Вместо нее — темное пустое пространство, из которого доносится звук капающей воды. Свет фонаря озаряет каменные своды, блестящие от влаги. Крупные капли воды сверкают на них.

Забравшись в шкаф, Рин просовывает голову в проем в стене. Оттуда веет холодом. Кожа вмиг покрывается мурашками. Левое плечо касается влажного камня. Узкий ход тянется куда-то далеко, в пугающую неизвестность. Рин хочется немедленно убраться отсюда, закрыть за собой дверь потайной комнаты, приклеить отодранные обои и забыть обо всем, что она здесь видела, но мысль о близости к разгадке какой-то страшной тайны удерживает ее на месте.

Позади нее раздается скрежещущий звук, словно сдвинули стул, не отрывая ножки от пола. Похолодев от ужаса, Рин поспешно пятится и оглядывается, выбираясь из шкафа. Обжигающая волна проходит по телу при виде Юхана, сидящего за столом.

— Привет! — произносит он с улыбкой — с настоящей улыбкой, теплой и дружелюбной, а не с саркастическим изгибом губ, как обычно. Его пальцы играют с зажигалкой, огонек часто вспыхивает, освещая лицо.

Рин ошарашенно смотрит на него, не в силах вымолвить ни слова. Она ждет, что хозяин дома вот-вот разразится гневной тирадой и устроит ей выволочку за излишнее самовольство. Наверняка этой улыбкой он лишь прикрывает негодование, бурлящее внутри: хорошее воспитание, только и всего.

— Нашла мой тайник? — невозмутимо спрашивает Юхан, в его голосе нет ни намека на злобу или раздражение.

— Извините. Случайно вышло. — На негнущихся ногах Рин подходит к нему и ставит фонарь на стол. Свет падает на лицо Юхана. Странно, оно совершенно спокойное и миролюбивое.

— Не страшно. Я его больше не скрываю, теперь в этом нет смысла.