Тропа Крысиного короля

Их отпускали из крепости Крысиного короля. Тристан Кейдн наконец-то соединился с леди Авророй, и плодом их страсти стала величайшая драгоценность этого мира. Когда Мия вышла из своей спальни, искренне надеясь, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах туда не вернется, то увидела Оливера, тот держал в руках маленький саквояж с камнем, и на мгновение Мие почудилось, что она слышит гулкий стук, словно в саквояже таилось живое существо.

– Готовы? – Улыбка опекуна была ослепительной. – Тогда вперед!

Вышло солнце. Зимнее небо над Ангеатом было насыщенно-голубым и таким счастливым, легким.

На ступенях по-прежнему стоял караул. Когда к Мие и Оливеру присоединился Терри и все они вышли из дворца, караульные вскинули сабли – так приветствуют идущих владык. Ангеат провожал короля и королеву.

Спускаясь, Мия вспомнила об Аделарде. Он всегда ей помогал – случай с перевернутым мобилем не в счет, – и она была рада от того, что художник остался в живых. Пусть уходит как можно дальше и от севера, и от его кровавых сокровищ.

– Ну вот. Пора домой, – произнес Оливер, когда лифт привез их к мобилю. Паренек-лифтер смотрел на Мию так, словно она была чудотворной иконой, кажется, он готов упасть на колени и целовать ей руки: Мию невольно начало тошнить. Хорошо, что остальные обитатели Ангеата не высыпали из домов провожать Мать Матерей.

Дорога до Баллихара прошла в тяжелом молчании. Усевшись на заднее сиденье мобиля рядом с Мией, Терри взял ее за руку. От этой молчаливой поддержки становилось легче. Странно: Мия покидала Ангеат, теперь уже по-настоящему, но не испытывала ни радости, ни облегчения.

Только пустоту.

– Куда поедете с вокзала? – осведомился Оливер, приобретя три билета в кассе Баллихара.

Несмотря на праздничное утро, на вокзале толпился встревоженный народ: все обсуждали ночное нападение на поезд. Но пути уже расчистили, останки сгоревших вагонов перегнали на запасной путь, мертвых увезли, даже еще один рейс запустили. Мия вспомнила, как вчера вечером кассир говорил, что завтра и послезавтра поездов не будет из-за метелей. Кажется, это было в прошлой жизни.

Солнце светило так весело и ярко, словно в мире не было ни смерти, ни страха.

– Поедем домой, – ответила Мия и спросила: – Это ведь вы убили моих родителей?

Крысиному королю нужна была несеверянка, и Оливер ее привез. Возможно, он приложил руку и к вспышке барревильской лихорадки в столице.

Опекун посмотрел на Мию с искренним сочувствием.

– Нет. Я действительно скорблю вместе с вами, Мия. Все это лишь трагическое стечение обстоятельств, но оно обернулось спасением для всех.

– Я помню, – подал голос Терри. – Крысиный король пришел в мир, и его отмщение свершится.

– Убийств больше не будет, – пообещал Оливер и, сделав паузу, признался: – Мне очень жаль, что все так случилось с вашей сестрой. Вы можете мне не верить, но это так. И мой артефакт у вас в кармане, можете его выбросить или переплавить. Мои покровители никогда не дадут ход делу, и вы это прекрасно понимаете.

Терри сжал и разжал кулаки и не ответил.

Опекун взял билеты в разные вагоны. Когда они вышли на перрон и Оливер пошел к вагонам второго класса, то Мия наконец-то ощутила облегчение. Проводник проверил билеты, Терри помог ей подняться по лестнице. Войдя в купе, Мия негромко предложила:

– Поедем потом ко мне домой? Если ты не против, конечно.

Терри молча кивнул. Он понятия не имел, как теперь себя вести, и в этом неумении было столько искренности и чистой души, что Мия сказала себе: мы не должны расстаться. Все, что с нами случилось, мы должны нести вместе.

Поезд прибыл в столицу поздним вечером. На город опустился бойкий похрустывающий морозец, в небе рассыпались яркие звезды, и настроение у всех, кого видела Мия, было таким же ярким и праздничным. Она боялась, что Оливер все-таки решит составить им компанию, но лишь увидела, как пальто ее опекуна – теперь уже, наверное, бывшего опекуна, – мелькнуло в стороне. Румяный носильщик подхватил их чемоданы, бодро погрузил на тележку и покатил к стоянке экипажей.

Столица сверкала в синеве вечера, словно драгоценный камень. Когда экипаж свернул на улицу Трех Королей, где Мия знала каждый дом и каждый завиток в ограде, она посмотрела на Терри, который молчал все это время, и сказала:

– Если твое предложение все еще в силе, то я согласна.

Храм уже опустел, вечерняя служба закончилась, немногочисленные прихожане, которые в праздничный вечер думали о Боге, а не о накрытом столе, разошлись по домам с пряниками, что традиционно раздавали на новогодних церемониях, и отец Николай уже снял тяжелую золотую цепь, знак своего вечного служения силам небесным. Когда Мия почти вбежала в собор, он посмотрел на нее и не сдержал потрясенного возгласа.

– Мия! Дитя, как ты здесь?