Тропою мести

– Сюжет я вам написал, – продолжил он, чуток успокоившись. – Почитайте пока, я сейчас раздам все. Мы продолжим историю Дойла. Каннибалами и индейцами будут ребята с перекрестка, я обо всем с ними договорился, они будут нас ждать в лесу. Итак, наши смельчаки – то есть мы – снова отправились на Плато. Плато – это поле за домом дяди Вани. Сейчас смельчаки зарядят свои винтовки, соберут рюкзаки и пойдут туда, а там их будут поджидать ужасные чудища юрского периода!

Трава под ногами была ярко-зеленой, а небо – необычайно-голубого цвета, как будто Андрей смотрел на фотографию, через редактор пропущенную, где яркость выкрутили на максимум. Но только свет этот не резал глаза, а даже как-то наоборот – притягивал к себе, манил, приглашал задержаться здесь насовсем.

«Может, стоит остаться?»

Схватили рюкзаки, которые Андрей притащил заранее, принялись делать вид, что набивают их всеми необходимыми в дорогу припасами. Смотрел на Толю, на себя и смеялся. Ничего не изменилось. Точно так же рюкзаки забрасывали всякой хренью, когда в ходку собирались, часто даже просто делая вид, чтобы снабженец с базы не ругался. Он-то всегда твердил, что идешь на день – собирай на три. Но у напарников были другие мысли, и они предпочитали не таскать с собой лишнее барахло. Как были они упрямыми детьми – так ими и остались.

В роли профессора Челленджера, главы экспедиции, Андрей придирчиво следил за стараниями своих спутников, часто выкрикивая им приказы. Загрузив рюкзаки всякой всячиной, группа исследователей затерянного мира столпилась у полусгнившего деревянного забора. Мальчик раздал им всем вырезанные из дерева винтовки – они всю ночь их с отцом стругали, – встал во главу колонны и повел смельчаков к прекрасному миру фантазий и грез.

– Каннибалы, стреляй!

Все разбежались, рассредоточились по полю, не имея ни малейшего представления о тактике ведения боя. Оно им и не нужно было – и потому они были самыми счастливыми созданиями на этой грешной планете.

Андрей оглянулся (настоящий Андрей, потрепанный обстоятельствами, а не тот парень с чистой душой и открытым сердцем) и рассмотрел, что там, под тенью березки, сидела Оленька. Как же она была красива, как молодо выглядела и как легкое полупрозрачное летнее платьице с открытым правым плечом подчеркивало ее хрупкую фигурку. От платья исходило голубоватое – мягкое и теплое – свечение.

– Привет…

– Оля, я… – Он провел ладонью по ее плечу, поразившись, какая же у нее бархатистая кожа. – Ты… – Слова не находились, все казались бессмысленными, лишними. – Почему… – Но там, за ее спиной, разверзся ад. – О Господи…

Летнюю идиллию нарушали сотни трупов, что разлагались в подлеске. Над ними, жужжа, кружились мухи. Воняло отвратительно-сладким. Андрей, поджав губы, подошел к ним. Рассматривал, узнавал. Всех и каждого.

Богомолова.

Лосева.

Лепехина.

Того самого летчика Вовку.

Андрейченко.

Коннора.

Кота.

Шустрого.

Олю…

…и многих-многих других…

Дорожка из мертвецов вела к терему, но Оля в платье взяла Андрея за локоть и не позволила ему продолжить путь. Странно, он не помнил, чтобы в те годы здесь стоял какой-то теремок.

– Если пойдешь туда, то уже не вернешься.

– Они… они все мертвы… и ты… там же…

– Я знаю. И это нормально.

– Нормально? Нормально?! Как это может быть нормальным?

– Потому что они отыграли свои роли. Как и все мы.

– Что это значит?

– А ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю.

– А надо бы.

– А что я должен понять? Принять, что ты должна была умереть? Почему умерла ты? Почему ты, а не я? В чем тогда была твоя роль? В чем?!

– Быть рядом с тобой. Дать тебе силу. Научить тебя принимать сложные решения и отвечать за их последствия. Показать тебе, что будет, если ты не начнешь действовать, если продолжишь молча потворствовать злу. Этого тебе недостаточно? Все могло обернуться иначе, Андрюш, но это уже не имеет никакого смысла. Теперь тебе нужно идти дальше – ради меня, ради моего сына, ради брата и ради отца. Мы часть твоей семьи, мы ею всегда были, но лишь моя смерть заставила тебя прочувствовать это. Ты слишком жестоко со мной обошелся.

– Я… не хотел, солнышко… если бы… был хоть какой-то шанс…

– Хватит. Никто из нас не хотел, – сказала она без всякой злобы. – Но мы оба здесь.

– Значит, я тоже всего-навсего марионетка? Исполняю чью-то роль, чтобы потом бесславно сдохнуть?

– Таков капкан нашего бытия. Мы рождаемся, даем силу другим, изменяем их, делаем лучше, а потом попросту исчезаем из судеб тех, кто нам так дорог, оставив в их душах свою частичку. И этому не будет конца.

– Только конец настал мне, кажется…

– А за Сережкой кто присмотрит? – Оля вся потускнела. – Ты же мне обещал.

– Обещал.

– И ты так легко меня подведешь?

– Нет.

– Вот и все!

– Но я хотел бы остаться с тобой, Оль…

– Я буду ждать, как и все мы, но не торопись сюда, Челленджер.

– Оля, я тебя люблю… – произнес он то, что не успел произнести, когда они еще живы были – произнес искренне, спокойно, прямо в глаза ей глядя. – Всегда любил. Мне жаль, что у нас ничего не вышло… Я бы все отдал, чтобы исправить…