Тропы длинные и короткие

Гий не мог быть уверенным – в ночлежке он больше слушал, а не смотрел, но, убегая, в самом деле успел заприметить белую полосу.

Волк сверкнул глазами, предчувствуя беду, но спросил, точно сомневаясь:

– По правую руку?

Этого хватило, чтобы Иван встал. Он оглянулся вокруг, но без интереса, словно ища что-то, но потом бросив это дело.

– Иван? – Вслед за ним обеспокоенно поднялась Желя, а Гий спросил со своего места, чудом не перейдя на насмешливый тон:

– Ты узнал охотника, да?

Боярин странно мотнул головой – ни да, ни нет. Он растёр лицо, отвернувшись от остальных, а потом выдохнул в небо.

– Отведи меня к той ночлежке, – попросил он.

Тон Гию не понравился – слишком прямой, почти строгий; от Ивана он прежде такого не слышал. Волк выпалил, не скрывая раздражения:

– На кой чёрт?

Иван так и не повернулся.

– Забирать Сокола, зачем же ещё? – Казалось, что боярин улыбнулся, но это открытие совсем не успокаивало. – Дважды я его терять не собираюсь.

Гий медленно кивнул, хоть Иван и не мог этого видеть. Шагая через свет костров, он пошёл первым, словно провожатый ему и не был нужен.

– Ну нет… – слишком тихо произнесла Желя. Она нашла руку Гия и сжала – в Иване произошла перемена слишком резкая, и эта неизвестность пугала даже больше, чем бой с медведем на потеху толпе.

– Давай-ка соберём вещи, – мягко сказал Гий, продолжая глядеть Ивану вслед, – и догоним нашего княжича.

По пути в нужную конюшню они почти не потерялись. Только волк маячил где-то сбоку, ненавязчиво направляя. Глубоко внутри ему хотелось задать прямой вопрос, но он чувствовал, что Иван не ответит. Можно только смотреть. Поэтому Гий продолжал сжимать руку Жели, чтобы успокоить если не себя, то её.

Из темноты выступили нужные ворота. Конюх больше не скучал во дворе, и это настораживало. Казалось, что даже голоса выпивающих внутри ночлежки звучали тише, словно шумный отдых был на последнем издыхании.

Но Ивана ничто из этого не заботило. Он едва оглянулся, нашёл угол конюшни с дремавшими внутри лошадьми и сам, не дождавшись Жели и Гия, скрылся внутри.

Волк замер у самых дверей, сжав губы.

– Давай сама, – он пропустил Желю вперёд, – помоги ему, и выходите побыстрее.

Девушка кивнула, поправляя красную косынку, – завязала потуже, словно готовясь драться. Гий же вперился взглядом в тени двора. В ногах появилось знакомое волнение, прыгучесть в груди – всё то, что он чувствовал всегда, выходя на свои вылазки. Но в этот раз было что-то не то…

В конюшне куда спокойнее, чем у Ивана в душе. Запах старого сена, пыльных перекладин, сопение спящих лошадей. Сокола нашёл не сразу. Он единственный не отдыхал, переступал с копыта на копыто и точно ждал.

– Ты ведь надеялся, а? – тихо спросил Иван, заходя в стойло. Он потрепал друга по шее и коснулся ладонью мокрого носа. – Мы оба напутешествовались. Теперь пойдём вместе.

Пока они миловались, Желя осторожно вглядывалась в темноту, прищурив глаза. Лошади вокруг мирно дышали, но внутри всё равно было неспокойно.

Иван, наконец, накинул на Сокола поводья и передал их Желе. Сам взял седло, стремена и остальную сбрую, чтобы на открытом месте облачить коня и больше с ним не расставаться.

– Что так долго? – нервно спросил Гий.

Иван всунул ему в руки седло и сказал:

– Помогай.

Волк, не то от недостатка желания препираться, не то из опасения, что их увидят, подчинился.

Но спорая работа не помогла. Конюх, медленно выйдя на крыльцо, заметил движение и бросился к ним, крича:

– Эй, ты! – Он ткнул пальцем в Гия. – Дружков привёл?! А ну оставили коня, ворюги!

Желя вся сжалась, но Иван даже не обернулся – продолжал ковыряться с ремнями. Гий пожал плечами, глядя на конюха, и усмехнулся. Вопреки своей браваде, ему хотелось убежать за ворота и спрятаться. Или хотя бы нащупать нож. Но оставлять здесь Желю и Ивана показалось слишком дурной затеей даже для него.

– Я сейчас позову хозяина этого коня! – пригрозил конюх, но волнения не последовало.

– Будь так любезен, милый человек, – обронил Иван, поправляя упряжь на шее Сокола. – Позови.

Конюх сдавленно кивнул, словно не веря, и метнулся обратно в ночлежку. Гий же поднял брови и схватил Ивана за руку.

– Эй-эй, ты что творишь?.. – прошипел он прямо в лицо, но боярин улыбнулся, ослабил чужую хватку и ничего не ответил.

Гий вдруг понял, что до Ивана не достучаться, и от этого осознания похолодело внутри. Желя, словно почувствовав его напряжение, прижалась щекой к седлу и оперлась о коня, прячась в его тени. Но выражение её лица оставалось знакомым – взыскательным, будто чего-то требующим.

Волк шумно вдохнул.

Когда дверь со скрипом открылась и громыхнула о деревянную подпорку, захотелось кинуться во мрак и уйти, перепрыгнув через забор. Но Иван проверял крепление на своём коне, едва повернув голову на звук. Гий вспомнил, где его нож, и приготовился.