Троцкий, Сталин, коммунизм

С опозданием лидеры правых начали отстаивать свободу мнений внутри партии, указывая на то, что право партийца на собственное мнение предполагается уставом и традициями большевистской партии. Так, в своем выступлении на собрании актива Ленинградского обкома ВКП(б) 3 ноября 1928 года Алексей Рыков заявил: «Разумеется, у нас есть споры по тем или другим конкретным вопросам нашей политики. При Ильиче и при его участии мы тоже спорили друг с другом, но ничего от этого, кроме хорошего, не происходило. Но если во всяких спорах видеть уклоны, то поставьте тогда кукиши или манекены, но кто бы стал тогда за этих манекенов думать?»^[251]

Однако произвол, которые допустили правые в союзе со сталинцами по отношению к оклеветанной и подвергшейся репрессиям лишь за критику партийной линии левой оппозиции, фактически уничтожил все «ленинские нормы». Крестьянская неграмотная страна, с привычками к «сильной власти» и чинопочитанию, воспроизвела свою «политическую культуру» и в рамках диктатуры пролетариата.

Шаг за шагом все видные правые были дискредитированы и лишены занимаемого высокого положения. В частности, на 8-м Всесоюзном съезде профсоюзов открытой критике в качестве правого уклониста был подвергнут председатель ВЦСПС М.П. Томский, а также ряд руководителей отраслевых профсоюзов, поддерживавших его.

Большую роль в победе Сталина сыграл вопрос о первом пятилетнем плане, который осуществлялся с октября 1928 года, однако официально утвержден был лишь V съездом Советов в мае 1929 года. В январе 1929 года А.И. Рыков и Н.И. Бухарин представили на Политбюро ЦК свои тезисы о пятилетнем плане. Большинство дважды отвергло проекты правых, и составление новых тезисов было поручено В.М. Молотову, В.В. Куйбышеву и Г.М. Кржижановскому^[252].

Правые, оппонируя сталинцам, усиленно указывали на то, что новая политика ВКП(б) схожа в основе с предложениями осужденной как «антипартийная группировка» левой оппозиции. Например, в заявлении Н. И Бухарина, А.И. Рыкова и М.П. Томского Объединенному заседанию Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиума ЦКК 9 февраля 1929 года говорилось:

«Уже несколько лет тому назад т. Преображенский выступил с теорией, в которой он проводил аналогию между колониями для капиталистов и крестьянством для нас. Закон “первоначального социалистического накопления”, по его мнению, и состоит в том, чтобы взять, что технически можно взять с крестьянина, подобно тому, как империалисты берут с колоний. Тов. Бухарин отвечал тогда т. Преображенскому подробной критической статьей, причем вся партия, все антитроцкисты были с этой статьей согласны. Сам т. Сталин позднее выступил по этому поводу с такими заявлениями: “Я думаю, что т. Преображенский, приравнивая крестьянское хозяйство к “колониям” и пытаясь строить отношения между пролетариатом и крестьянством как отношения эксплуатации, подрывает тем самым, пытается подорвать, сам того не понимая, основы всякой возможной индустриализации.

Я утверждаю, что эта политика не имеет ничего общего с политикой партии, строящей дело индустриализации на основе экономического сотрудничества между пролетариатом и крестьянством” (Доклад на XV Всесоюзной конференции ВКП(б) 1–3 декабря 1926 г. Сб. «Об оппозиции», стр. 369).

А теперь на июльском пленуме он повторил аргументацию Преображенского! Это не политика, а качка!..

Сползание на троцкистскую точку зрения нашло свое выражение и на ноябрьском пленуме, и после ноябрьского пленума».

Здесь же вновь был поднят вопрос и о партийной демократии:

«Документ Комиссии нападает очень ожесточенно на заявление т. Бухарина о бюрократизации в партии. Документ цитирует старую брошюру т. Ленина против криков о бюрократизме. Документ обвиняет т. Бухарина (а следовательно, и солидаризировавшегося с ним т. Рыкова) в том, что он “повторяет” Троцкого. Все эти замечательные аргументы могут быть с успехом применены и к “Обращению ЦК о самокритике”. Если ряд товарищей считает, что “Обращение” уже устарело, что самокритику нужно приостановить, что бюрократизм у нас вовсе не так силен и т. д. – тогда нужно сказать об этом открыто. Мы, однако, не согласны с тем, что нужно отменять “Обращение”. Точно так же мы не согласны с фактической отменой партийных прав, предоставленных членам партии уставом»^[253].

Однако тот факт, что поворот политики партии резко влево был в целом правильным, похоронил все ссылки на «сползание к троцкизму». Сталин и его сторонники с успехом отвергли эти обвинения как клеветнические, в свою очередь, проводя параллель между «левыми» и «правыми» как одинаково антипартийными фракциями, которые прикрываются борьбой за демократию, проводя мелкобуржуазный курс. Сталин охарактеризовал правоуклонистов следующим образом: