Троцкий, Сталин, коммунизм

«Когда Троцкий говорит, что промышленность отстает от роста деревенского спроса, от роста сельского хозяйства, то этот аргумент лишь на первый взгляд может выглядеть убедительно. Но вот при внимательном анализе оказывается, что промышленность “отстает” от самое себя! Что это значит? “Промышленность отстает от самое себя”. Как понимать эту формулу? А это значит, что промышленность в своем развитии натыкается на границы, этого развития. Вот тот вывод, который обходится сверхиндустриалистом Троцким и замазывается рассуждениями о деревенском спросе на промтовары, рассматриваемом изолированно от всего совокупного спроса на промтовары. А “натыкаться” на границы означает следующее: 1) очевидно, взяты недостаточно правильные соотношения между отраслями самой промышленности (напр., явное отставание металлургии); 2) очевидно, взяты недостаточно правильные соотношения между ростом текущего производства промышленности и ростом капитального строительства (как промышленности, так и всего обобществленного сектора в целом); если нет кирпича и не может быть в данном сезоне его произведено (по техническим условиям) больше определенной величины, то нельзя сочинять программы строительства, превышающие этот предел, и вызывать этим спрос, который не может быть покрыт, ибо, сколько ни форсируй строительство дальше, все равно из воздуха не сделаешь фабричных зданий и жилищ (к этому вопросу мы еще вернемся при обсуждении проблемы капитальных затрат); 3) очевидно также, что границы развития даны производством сырья: хлопок, кожа, шерсть, лен и т. д. равным образом не могут быть добыты из воздуха. Но как ведомо всем, эти предметы суть продукты сельскохозяйственного производства, и их недостаточность является причиной недостаточного развития валовой продукции промышленности, которая не может, в свою очередь, покрыть целиком ни спроса городского, ни спроса деревенского населения. Если, следовательно, налицо недостача сырья плюс недостача хлеба (а это, помимо прочего, означает также “недостачу” экспорта и недостачу импортных товаров), плюс недостача строительных материалов, то нужно быть поистине остроумным человеком, чтобы требовать еще “сверхиндустриалистской” программы».

Статья Бухарина обличала «чиновников “чего изволите?”», которые «готовы выработать какой угодно, хотя бы сверхиндустриалистский, план, чтобы завтра хихикать над нами в “узком кругу”, а послезавтра идти под руку с нашими противниками»^[247].

Именно эта статья осенью 1928 года вызвала мобилизацию сторонников нового курса против правого уклона, в котором были официально обвинены сподвижники Бухарина. Еще в июле 1928 года Политбюро отвергло как беспочвенные все «слухи» о серьезных разногласиях в рядах руководства ВКП(б), а пленум ЦК пошел на уступки правым, объявив чрезвычайные меры на селе сугубо временными^[248]. Теперь же правым была объявлена война:

«Правый уклон в коммунизме в условиях советского развития, где капитализм уже свергнут, но где еще не вырваны его корни, означает тенденцию, склонность одной части коммунистов, правда, не оформленную и, пожалуй, еще не осознанную, но все же склонность к отходу от генеральной линии нашей партии в сторону буржуазной идеологии. Когда некоторые круги наших коммунистов пытаются тащить партию назад от решений XV съезда, отрицая необходимость наступления на капиталистические элементы деревни; или требуют свертывания нашей индустрии, считая нынешний темп быстрого ее развития гибельным для страны; или отрицают целесообразность ассигновок на колхозы и совхозы, считая их (ассигновки) выброшенными на ветер деньгами или отрицают целесообразность борьбы с бюрократизмом на базе самокритики, полагая, что самокритика расшатывает ваш аппарат; или требуют смягчения монополии внешней торговли и т. д. и т. п., – то это значит, что в рядах нашей партии имеются люди, которые пытаются приспособить, может быть, сами того не замечая, дело нашего социалистического строительства со вкусами потребностям “советской” буржуазии», — заявлял Сталин в своей речи «О правой опасности в ВКП(б)», произнесенной на пленуме МК и МКК ВКП(б) 19 октября 1928 года^[249].

Заручившись поддержкой большинства партийцев, сталинская команда приступила к организационным выводам. В октябре 1928 года на пленуме Московского комитета из состава бюро МК были выведены активные сторонники «правых» – М.Н. Рютин и Н.А. Пеньков. Позже, на новом пленуме МК, состоявшемся 27 ноября 1928 года, Н.А. Угланов и В.А. Котов были освобождены от должностей ответственных секретарей МК. Вместо них были избраны сторонники Сталина В.М. Молотов и К.Я. Бауман^[250].