Трудная книга

Это говорилось о буржуазно-помещичьем государстве того времени, но разве не в большей степени сказанное относится к нашему народному государству? Вот почему так важно, чтобы люди, в руки которых народ вложил власть, вверил свои судьбы и силы, были чисты, честны, разумны, великодушны — хотя отнюдь не малодушны! — и ответственны. В этом свете и выступает исключительная по своему моральному, общественному и, в конечном счете, политическому значению роль судьи, прокурора, работника милиции и всех тех, кто решает судьбы человека в его отношении к обществу, кто именем общества своим судебным постановлением «делает из гражданина преступника» и таким образом «отстраняет», отсекает от государства его живую частицу. А чувствовала ли эту ответственность судья, которая осудила Алика Федорова? Чувствовала ли ее та представительница Фемиды, для которой все равно — на 10 или 15 лет будет осужден Анатолий Касьянов? Вероятно, читала ведь она и Маркса, должна была читать: «…жестокость, не считающаяся ни с какими различиями, делает наказание совершенно безрезультатным, ибо она уничтожает наказание как результат права»[20].

Так как же можно было все это забыть, не учесть и не задуматься? Так мог поступить только человек, у которого у самого в сердце не бьется живая кровь нашего общественного сердца. Так мог сделать чиновник.

Чиновник!.. Нет, когда мы говорим о пережитках прошлого, мы не только пьянство должны иметь в виду, не только грубость, религию, хамское отношение к женщине и прочие бытовые грехи, о которых обычно говорится в таких случаях. Нет и нет! Одним из страшных зол, что осталось нам от старого, ушедшего в историю мира, — это чиновник, как воплощение бездушия и деспотизма самодержавной власти, столетиями стоявшей над народом, как воплощение бюрократии, так великолепно в свое время охарактеризованной Марксом:

«Бюрократия считает себя конечной целью государства… Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение… Бюрократия есть мнимое государство рядом с реальным государством… Для бюрократа мир есть лишь объект его деятельности».

В царской России эта сила была особенно злокачественна. Революция ее сломала и разбила. Но пыль разрушений, оседая, проникала в наши новые отношения, не осталась исключением и область государственного управления. Эта пыль не успела выветриться, как развились уходящий теперь с боями в историю культ личности Сталина и сама философия культа с ее авторитарностью, непререкаемостью, догматически-папской непогрешимостью, сведением человека до роли «винтика», с забвением основного, на мой взгляд, принципа социалистического государства: власть — это высшая форма служения народу. Были стерты очень тонкие, но важнейшие грани: руководство — управление — командование — самоуправство. И в этом, по сути дела, заключался главный грех культа личности и главный урок его: проблема руководства, власти, умения пользоваться этой властью, является, видимо, одной из центральнейших проблем нашей жизни.