Трудная книга

Конечно, все это очень сложно и трудно. Но иного пути нет. Общественное зло мы можем преодолеть только силами общества, воздействуя на него с двух сторон: предотвращая возникновение и пресекая распространение его. Первое достигается профилактикой, предупреждением зла, второе — вниманием к тем, кто может принести и еще больше увеличить зло, вниманием всяким — от человеческой заботы до гражданской требовательности.

Все это органически вытекает из самого существа нашего общества: личность отвечает перед, ним за все свои дела и поступки, но и общество несет свою долю ответственности за развитие и формирование личности. Поэтому не будем стоять в стороне — «не мой воз, не мне и везти», — не будем прятаться за запертые двери своих квартир и злорадствовать, когда услышим или прочитаем в газете о преступлении и наказании. Пусть это вызовет в нашем сердце не только гнев, но и боль. Пусть, как на море, тревожно звучит крик: «Человек за бортом!» — пусть такой тревогой наполняют нас слова: «Человек за решеткой!»

«Человек в космосе» и «Человек за решеткой» — вещи несовместимые.

Сила добра

Наше путешествие по «черной» Арагве подходит к концу. Мы наблюдали ее истоки, видели, как на наших глазах наполнялись ее берега мутными, своенравными водами, видели мы и то, как пытались и пытаются люди остановить их разлив. Страх, наказание, кара… Нет, я не хочу отрицать их значения. Припомним Юрия Спицына: «Я вынес много. Понял тоже много». А мне вспоминается еще один случай, когда чувство страха сыграло предупреждающую роль: рецидивист-грабитель вышел в темный переулок со своими гнусными намерениями, но в самый последний момент, когда намеченная жертва, запоздавшая девушка, была совсем уже рядом… «мне вдруг представился тюремный забор и вышка, и мне стало страшно, я не решился», — откровенно потом признавался он мне в письме. Нет, пока такой человек не дорос еще до тех высот, когда он сам становится хозяином своего поведения, нужна, видимо, внешняя сила, которая должна ему помочь преодолеть себя. Все дело только в том, чтобы это была нравственная, добрая сила, которая хочет ему помочь, и чтобы это была разумная сила, которая может и умеет помогать.

Вот почему в заключение мне хочется сказать о том, что может сделать сила добра.

1955 год. Только-только организовался журнал «Юность», вышли первые два-три номера. Из редакции раздается звонок:

— У нас любопытный случай. Вчера явился молоденький парнишка и заявил: «Я украл три тысячи рублей и истратил их. Что мне делать?»

Мы ему назначили прийти сегодня к двум. Хотите заняться этим делом?

Я согласился, но, как подойти к нему, с чего начать и как решить, не имел никакого представления. А времени до назначенного часа оставалось совсем немного. Я тут же оделся и поехал в городскую прокуратуру посоветоваться. Там меня приняли и на вопрос, как быть, ответили встречным вопросом:

— А денег он у вас не просил?

— Нет… Я не знаю, мне не говорили… По-моему, нет.

— Ну, значит, будет просить. Он вас просто шантажирует, хочет сыграть на имени «Юности» и на добрых чувствах. А вернее всего, он больше не придет. Он не дурак: вы о нем можете заявить и его просто возьмут на месте. Они умней нас с вами.

Так я впервые столкнулся с той самой изуверской «презумпцией виновности», по которой человек заранее объявляется подлецом и мерзавцем, и на этой основе строится потом и все дальнейшее отношение к нему.

Так я столкнулся и с конфликтом педагогической и юридической точки зрения: для одной вопрос заключался в том, что делать с человеком, для другой — взять его на месте или не на месте?

— Но вы, конечно, брать его не собираетесь? — насторожился я. — И что же ему все-таки сказать? Если, несмотря ни на что, придет, если он не будет просить денег — что сказать?

— А что же здесь можно сказать? Кража есть кража, и отвечать за нее нужно. Но если он заявит сам, придет с повинной, суд может учесть его признание и снизить наказание.

Прямо из прокуратуры я поехал в редакцию «Юности». Время — около двух, два, два с четвертью, и мы начинаем волноваться: неужели действительно не придет? И вдруг — пришел! Виду мы не показали, но обрадовались ему ужасно: пришел! Теперь вопрос: будет просить денег или не будет?

Я смотрю на парнишку: невысокого роста, худой, растерянно мнет в руках кепку.

— Ну, давай знакомиться. Как звать-то?

— Алеша.

— Хорошее имя… Ну и что ж стряслось-случилось с тобой? Как?

Глаза опущены, руки продолжают теребить кепку.