Трудная книга

Не знаю, поймешь ли ты, что я хотел выразить, и я знаю, что сказал сжато, я бы на эту тему написал целое произведение. То, что думаю в отношении жизни, я выложил, возможно, кое-где не так, как хотелось бы, но ничего не сделаешь. Хочу одного, чтобы ты поняла, на что надеяться в жизни, ведь ты комсомолка».

А вот еще документ. Читатель, может быть, помнит, что в «Чести» Слава Дунаев имел листочки, на которые записывал все приходящие ему в голову мысли. Эти листочки перешли к Славе от Саши Пшеная. Это он прислал мне несколько десятков таких листочков с припиской: «Григорий Александрович, очень прошу, разберитесь хорошо во всем и напишите, как мне быть дальше.

Я хочу всегда делать людям хорошо, жить дружно с ними, доверяю им, а они смеются, обкрадывают меня ужасно.

Поймите, что вы по письмам знаете меня больше, чем родной отец. Я вам доверяюсь во всем, но одновременно не подумайте, что я заискиваю перед вами или хочу, чтобы вы помогли мне. Я хочу видеть правду и справедливость…

После того что я вам открыл душу свою, очень прошу — уделите мне внимание, дайте ответ и, если мои письма вас обременяют, прекратим переписку».

Некоторые из этих листочков я и хочу здесь привести.

«Понятна ли мне жизнь? Да, я могу твердо сказать, что по газетам, лекциям понятна очень хорошая жизнь. Но я наблюдаю противоречивую жизнь, об этой жизни не пишут, не говорят, но она сама захватывает в свои интересы, как бы отбирая человека от тех идей и стремлений, какие вскрывает политика. Вот и пойми ее, когда так много противоречий в жизни. Наблюдаешь жизнь крота, раба жизни: они мечтают о хате, корове, свинье, работящей жене, они считают свою жизнь идеальной, счастливой, лучшей жизни им не надо и гордятся ею. А я такую жизнь ненавижу и этим самым отталкиваю от себя тех, кто меня окружает».

«Как хочется жить не кротом, не рабом, а человеком. Ведь годы идут, а я еще не осуществил намеченных целей в своей жизни. Все, что желаешь, разбивается и беспощадно топчется ногами тех людей, которые в выступлениях хвалят одно, а делают совсем другое, чуждое и вредное для тебя. Где же найти ту жизнь, о которой он говорил пять минут тому назад?»

«Есть люди, которые идут на все подлости, хотя в речах, выступлениях у них есть черта честного стремления. Но честный ли он? Нет, его душа загрязнена сделками со своей совестью, и он заглушает ее в своих выступлениях. Это ему тяжело дается, но он настырный».

«Все мечтают о счастье и не видят его, закрывают глаза и отворачиваются от большого, справедливого счастья, упиваясь маленьким и ничтожным. Но скажи им, что они не видят своего большого счастья, они недовольно взглянут, как бы говоря: зачем ты мешаешь нашему счастью!

Где же тогда то действительное счастье, которое находишь в плодотворной, мучительной борьбе? Это настоящее счастье! Разве можно его променять на мотоцикл или велосипед?»

«Как отвратительны кажутся те люди, которые отрываются от коллектива, от коллективных стремлений и целей.

А есть люди, которые ни над чем не задумываются в жизни, легкомысленно, без всяких взглядов, существуют. У них нет ни стремлений, ни определенной точки взглядов. Таким легко живется, но лучше так не жить».

«Как тянешься к тому человеку, в котором все выглядит просто. Он покоряет своей простотой в одежде, в разговоре. Он прост, и его уважают все. А другой всем старается показать свое превосходство над другим человеком, этим самым отталкивает от себя людей с понятием и покоряет тех, которые преклоняются».

«Как тяжело жить, когда должен в душе иметь одно, а говорить совсем противоположное, для меня это невыносимо. А ведь многие только так и живут. И им ужасно везет».

«Верно или нет мое понятие, но мне кажется, что на любую повседневную вещь можно смотреть с двух сторон: с одной стороны, любоваться ее изящной, привлекающей поверхностью, а с другой — стремиться глубоко узнать ее сущность. Так и у людей. Мне очень хочется узнать, какой у него образ мысли, какие у него страсти, желания, чувства, стремления — словом, все, что составляет человека, что дает его видеть во весь рост.

Когда был на свободе — увижу какого-либо бродягу, и мне интересно все про него знать. Стараюсь его вызвать на откровенность. Пусть даже введу себя в растрату, но все равно я постараюсь заглянуть в его душу, и он мне все должен рассказать: что его заставило так жить и т. д. Есть такие люди, которые никогда не проходят мимо беспризорного, отброшенного человека».