Трудно не понять Ничто, но множественная вселенная полна этого

— Ты мерзавец, — сказала Ангела после паузы. — Ты знаешь, что я не смогу этого

сделать, потому что, если ты прекратишь это, ты не будешь Мокристом фон Губвигом.

Он открыл было рот, чтобы возразить, но тут дверь отворилась, впуская

представителей прессы — Вильяма де Слова, редактора «Таймс», в сопровождении

швейцара и вездесущего иконографиста Отто Шрика.

И поскольку Мокрист фон Липвиг не перестанет быть Мокристом фон Липвигом

до самой смерти, он улыбнулся в объектив иконографа.

Он напомнил себе, что это только начало. Остальное еще предстоит... Но он

танцевал это фанданго много раз прежде, так что он состроил лицо образцового бойскаута

и улыбнулся господину де Слову, когда тот заговорил:

— Похоже, вы снова показали себя героем, мистер Губвиг. Машинист и кочегар

говорили, что вы бежали быстрее, чем поезд мог затормозить, схватили детей и прыгнули

в безопасное место как раз вовремя. Безопасное место, которое как раз находилось под

Железной Гердой. Просто чудо, что вы оказались там, верно?

Что ж, танец начинается.

— Вовсе нет. Мы считаем своей обязанностью присматривать за пассажирами все

время. Дети за пределами предприятия, конечно, должны находиться под

ответственностью родителей, но мы займемся установкой заграждений на этом участке в

ближайшее время. Вам следует это понять, люди стекаются сюда. Похоже, их неудержимо

притягивает новизна горячего пара и скорости.

— Очень опасная новизна, вы не находите, мистер Губвиг?

72

— Ну, господин де Слов, все старое когда-то было новым и представляло

опасность, пока не было изучено. Но, так же как день сменяет ночь, они превратились

просто в детали ландшафта. Поверьте, с железной дорогой будет то же самое.

Мокрист следил за тем, как журналист старательно записывает его слова, и готов

был услышать:

— Пожилые люди по всей Равнине Сто жалуются на то, что шум и скорость их

пугают. И поезд оставляет дым и пепел... Это ведь опасно для нашего прекрасного

города?

Ну вот, пожалуйста, подумал Мокрист, ослепительно улыбаясь.

— Место, которое вы называете «нашим прекрасным городом», полно дыма, шлака

и много чего еще. Испытания Железной Герды впечатлили всех возможностью перевозить

тяжелые грузы быстро и безопасно. Давайте не будем забывать, что скорость имеет

решающее значение при доставке некоторых товаров, вашей газеты, например, — никто

ведь не хочет узнавать новости с запозданием, — ну, и почтовых отправлений, конечно.

Мы можем доставлять ваш первый тираж в Сто Лат еще к завтраку. А что касается

пожилых людей... Одна старушка сказала мне, что мы дожны были подождать, пока все

старики умрут, прежде чем запускать железную дорогу, и я думаю, вы согласитесь, что

ждать пришлось бы слишком долго!

Мокрист увидел, как на лице журналиста мелькнула улыбка, и понял, что достиг

нужного результата.

— Люди часто оправдываются тем, что старики чего-то не поймут, — продолжал

он, — хотя это значит, что они сами не хотят понять. Хотя на самом деле многие старики

любят риск и гордятся этим.

Для драматического эфекта он принял серьезный вид.

— К сожалению, работа прототипа не может гарантировать безопасности; трудно

обезопаситься от тех вещей, о которых еще не знаешь, что они опасны. Понимаете? Но я

уверен, что однажды поезд спасет очень много жизней. На самом деле, это я гарантирую.

Как только представители прессы получили интервью и иконографии героя, а сам

он подвергся окончательному осмотру доктора Лауна, он попрощался с Ангелой и поймал

кэб до предприятия. Окзавшись там, он ворвался в кабинет Гарри Короля даже без стука.

— Там должен был кто-то дежурить, Гарри! — закричал он, колотя кулаком по

столу. — Если у тебя есть здравый смысл, поставь приличных охранников вдоль

маршрута, чтобы они присматривали за публикой, когда поезд идет! В этот раз я вытащил

твои каштаны из огня, но вот что я скажу, Гарри. Пара мертвых детишек на первой полосе

поставила бы крест на железной дороге раньше, чем мы успели бы как следут

развернуться! Ветинари бы это обеспечил, уж поверь мне. Ты знаешь, как он не доверяет

механизмам, и вряд ли его популярность пострадает, если он велит Симнелу сложить свои

игрушки в коробку. Это просто позор, люди не должны умирать из-за какой-то там

машины!

Он замолк, переводя дух. Лицо сэра Гарри, выражение которого не изменилось за

все время обличительной речи, побагровело.

В тишине Мокристу показалось, что он слышит забавный шипящий звук, какой

издавала Железная Герда, расслабляясь после тяжелого дня на маршруте. Своего рода

металлическое мурлыканье. Но звук утих, оставив сомнения, был ли он вообще.

Гарри серьезно посмотрел на Мокриста снизу вверх:

— Они сказали, что ты влетел под поезд с двумя детьми на руках, это правда?

— Понятия не имею. Я действительно видел детей, которые положили головы на

рельсы и слушали, как они дрожат, и я точно помню, как сказал: «О, черт!» А потом меня