Трудно не понять Ничто, но множественная вселенная полна этого

неисчислимого множества усадеб, приходов, ферм, виноградников, шахт, хуторов,

дорожных петель, названных кем-то в честь своей собаки, и так далее, и тому подобное.

Вдоль границ Анк-Морпоркской гегемонии38 мелкому фермеру с гипотетической

окраины всего, что называлось Анк-Морпорком, было вполне возможно, перегнувшись

через ограду, болтать со щеботанским фермером, который в это время совершенно

определенно пребывал в Щеботане, нисколько не беспокоясь насчет политических

обстоятельств. Разговоры велись, в основном, о погоде, поливе и бесполезности

правительства, независимо от его принадлежности, а потом они пожимали друг другу

руки или раскланивались, и один возвращался домой, чтобы выпить пинту браги после

тяжелого дня, тогда как другой проделывал то же самое с приличным домашним вином.

Иногда сын фермера с одной стороны изгороди засматривался на дочь фермера с

другой, или наоборот, и потому в некоторых — очень интересных — местах вдоль

границы были люди, которые говорили на обоих языках. Такого рода вещи, так

ненавидимые правительствами, чудо как хороши.

Технически, Щеботан и Анк-Морпорк были закадычными друзьями, и это после

столетних конфликтов по поводу вещей, которые были несущественными, нелогичными,

не соответствующими действительности и просто ложными. Да, чтобы выехать в другую

область, нужен был паспорт, но с тех пор, как лорд Ветинари занял свой пост, никто на

них не обращал особого внимания. Мокрист много раз бывал там под разными именами, в

разных обличьях, а однажды, во время одного очень запоминающегося события, другого

пола39.

Мокрист на минуту задумался о своих победах. Это была выдающаяся афера, и,

несмотря на большое количество других успешных выходок, он никогда не рискнул бы

попробовать снова. Монашки наверняка его раскусили бы.

Но теперь, когда дилижанс до Щеботана достиг границы, единственным

препятствием оставались ворота, теоретически запертые и укомплектованные парой

офицеров с каждой стороны. Тем не менее, и такова была природа международных

отношений, они зачастую мирно дремали или счастливо работали в своих садиках по обе

стороны границы. Некоторые спросят: и какой в этом смысл? Все везли контрабанду, боле

того — контрабанда двигалась в обоих направлениях, и такой прагматичный подход был

вполне в духе времени.

И сегодня у Мокриста был список людей, с которыми надо было повидаться, о да, у

него всегда был список. Он знал, что Щеботану необходима железная дорога, потому что

здесь было полно продуктов, которые надо было быстро продавать, чтобы не остаться

владельцем кучи тухлой рыбы, и Мокристу предстояла счастливая неделя борьбы с

омарами40, но сейчас он имел дело с жителями далеких от побережья селений, которые

относились к своим клочкам земли как к святыням. Да, они хотели железную дорогу, но

38 Которая, следует заметить, включала в себя некое количество захолустья, как и любой город-государство.

39 Тюремщики не могли взять в толк, как он сбежал, пока не поняли, что им не вернули белье после стирки.

40 Он знал, что не должен использовать это слово там, но, в конце концов, щеботанцы вообще называют анк-

морпоркцев сфинктерами, в основном, в шутку. В основном.

75

если бы они ее получили, у них не осталось бы земли, которая не была бы железной

дорогой.

В переговорах Мокристу помогал и.о. капитана Пикша из Анк-Морпоркской

Городской Стражи, прикомандированный сейчас к Щеботанскому подразделению,

который изучал местное наречие так, как это делают в Анк-Морпорке,. За пинтой

дрянного пива капитан Пикша объяснил дилемму, созданную щеботанской традицией

землевладения.

— Это то, что они называют le patrimony. Это значит, что каждый ребенок должен

получить что-то, когда мама с папой отойдут в мир иной. Большую ферму приходится

делить на две или три части, а иногда и больше, чтобы каждому досталась доля. Даже

правительство считает, что это нелепо, но в Щеботане никто не обращает внимания на

правительство. Так что только он вас зависит, мистер Губвиг, сможете вы убедить их или

нет.

И Мокрист старался, действительно старался, хотя после двухнедельных

разочаровывающих торгов за каждый клочок земли размером с носовой платок он был

готов сдаться и вернуться в Анк-Морпорк. Это наверняка не понравилось бы Гарри и, что

еще хуже, Ветинари, но, возможно, он сумеет отговориться от всего этого.

Его мрачное настроение слегка развеялось, когда он достиг небольшого, но

процветающего имения, принадлежащего маркизу де Экс эн Хлебо, известному виноделу.

Маркиз был одним из последних в списке важных землевладельцев Мокриста. Он был

женат на женщине из Ак-Морпорка и, видимо, был очень заинтересован в том, чтобы его

изысканные вина поставлялись клиентам как можно скорее и с минимумом тряски,