Трудно не понять Ничто, но множественная вселенная полна этого

должны были быть мышцы, но, возможно, им приходилось бороться за место под солнцем с этими

чертовыми сухожилиями.

124

И пока он раздумывал, стоит ли ему дать лошади имя, и изменит ли это что-нибудь

в лучшую сторону, появился мистер Сумрак Тьмы с мокрой перепачканной телеграммой

в руках.

Ветинари хочет видеть тебя немедленно. Стоп. PS. Можешь привезти с собой

еще того гоблинского средства? Стоп. PPS.Если будешь проезжать пекарню, возьми

пару буханок нарезанного хлеба. Стоп. Твоя любящая жена. Стоп.

Ну разве не чудесно, подумал он, когда ты кому-то нужен?

Спустя несколько часов и тряский путь под проливным дождем, Стукпостук

открыл перед ним дверь в приемную Продолговатого кабинета. Стукпостук был одет в

новомодную шляпу машиниста и вытирал с рук жир неизменной промасленной тряпкой.

— Его Светлость примет вас в ближайшее время. У вас было много дел в

последние дни, не так ли?

Мокрист не мог не заметить, что под сажей и копотью Стукпостук выглядел

загорелым, а его шляпа была, прости господи, залихватской — эпитет, никогда прежде не

применявшийся к Стукпостуку.

— Часто бываете на железной дороге, мистер Стукпостук? Похоже, это идет вам

на пользу.

— О да, сэр! Его Светлость позволяет мне сделать несколько кругов на железной

дороге по утрам, после того, как он решит свой кроссворд. В конце концов, сейчас все

крутится вокруг поездов, не так ли, так что он был так великодушен, что попросил меня

держать его в курсе.

В этот момент с другой стороны двери раздался пронзительный свист, и

Стукпостук бросился ее открывать, предоставляя взору Мокриста удивительное зрелище.

Лорд Ветинари ловил один из новых маленьких паровых механизмов, который как раз

собирался упасть с отполированного стола. Знакомые прямые и повороты были окружены

маленькими игрушечными человечками: охранниками, машинистами, пассажирами,

дородным контролером с сигарой и разнообразными служащими с логарифмическими

линейками в руках. А патриций поймал паровозик в перчатку, позволив воде и жиру

капать на полированный паркет черного дерева.

— Захватывающе, да, мистер Губвиг? — из-за клубов дыма послышался веселый

голос. — Хотя жаль, что они могут ездить только по рельсам. Не могу себе представить,

как изменился бы мир, будь у каждого собственный паровой локомотив. Безобразие.

Его светлость протянул Стукпостуку руки, чтобы тот протер их не-настолько-

грязной тряпкой, и сказал:

— Ну, мистер Губвиг здесь, Стукпостук, а ты, я догадываюсь, ждешь не дождешься

вернуться к своей обожаемой железной дороге.

И Стукпостук — Стукпостук, который всегда считал, что вся красота мира

заключалась в манильских конвертах — перепрыгивая ступеньки, бросился вниз по

лестнице, чтобы забраться в кабину, бросать лопатой уголь, дуть в свисток, дышать

копотью и быть самым чудесным существом на свете — машинистом.

— Скажите, мистер Губвиг... — начал Ветинари, как только дверь захлопнулась. —

Мне пришло в голову, что камни на рельсах могут легко пустить локомотив под откос…

— Да, милорд, вдали от Анк-Морпорка мы снабжаем паровозы путеочистителями.

Это что-то вроде плуга, если позволите. И кроме того, сэр, не забывайте, что движущийся

локомотив обладает значительным весом, а сигнальщики и путевые обходчики

осматривают колею.

— То есть никакого преднамеренного саботажа до сих пор не происходило?

— Ничего со времени нападения на Железную Герду несколько месяцев назад, не

считая мальчишек, которые кладут пенни на рельсы, чтобы их расплющило. Это просто

игра, а медь легко деформируется. Ведь все тихо, сэр? Я имею в виду глубинников,

которые рушат семафорные башни. Кажется, они отступили.

Ветинари вздрогнул.

125

— Возможно, вы правы. Кажется, Низкий Король придерживается того же мнения,

да и Командор Ваймс сообщает, что его агенты в Убервальде не докладывают ни о чем

подозрительном. Другие источники это подтверждают. Но… Боюсь, экстремисты похожи

на многолетний сорняк. На какое-то время они исчезают, но это не значит, что они

сдались. Боюсь, они просто ушли поглубже под землю, ожидая подходящего часа.

— Какого часа, например, сэр?

— Знаете, мистер Губвиг, я думаю об этом каждый вечер. Мне нравится, что эпоха

локомотивов началась с кропотливой работы и научного мышления, а не с какой-то там

халтуры. Поощрение вседозволенности приводит только к случаям вроде того, что мы

видели в Гадском лесу. Так что… — Ветинари пристально взглянул прямо на Мокриста

— Как продвигается дорога на Убервальд?

— Продвигается очень хорошо, сэр, но есть некоторый дефицит. Мы планировали

запустить часть сообщения уже в следующем месяце. Однако по-прежнему остается