Trust me (СИ)

— Надеюсь, сейчас ты не откажешься со мной поехать, — пробубнил Минхо, когда Ньют, с покряхтыванием поднявшись и потянувшись, бросил на руль мотоцикла грязное полотенце. В ответ блондин смерил его суровым взглядом, стиснул губы, сдерживая осевшие на языке колкости, и только отрицательно мотнул головой. Не раз и не два он давал Минхо понять, что не намерен говорить о том дне и причинах своей подавленности, но азиат, казалось, слышал его плохо или намеренно пропускал мимо ушей всякие предупреждения и просьбы и оттого постоянно то подшучивал, то принимался за расспросы, аргументируя свою наглость лишь тем, что он не хочет оставаться в неведении, когда Ньюта, его друга, что-то тревожит. Доказывать Минхо, что с Ньютом все если не хорошо, то сносно, а дела его не стоят обсуждения даже с друзьями, было бесполезно: в плане упрямства Минхо дал бы фору любому ослу или барану.

— Ну, значит, пора валить. Точно не хочешь заехать к нам и поужинать? — безразличный взгляд из-под полуопущенных век, над которыми сосульками повисли светлые локоны, говорил сам за себя: Ньют все еще не простил Терезу и даже не мог представить себя на расстоянии меньше трех метров от нее. Всякий раз, когда она заглядывала в мастерскую (больше для того, чтобы проверить, не растаял ли еще Ньют по отношению к ней, нежели ради Минхо), блондин находил причину, почему ему срочно нужно было ретироваться как минимум минут на десять, а Тереза, будучи человеком далеко не глупым, старалась исчезнуть сразу же, обменявшись с Минхо несколькими дежурными фразами, которые, впрочем, могли подождать и до дома. С Томасом, как ни странно, ей было легче: тот не только не сбегал от нее, поглощенный в собственное чувство отвращения, но еще и разговаривал с ней о чем-нибудь отвлеченном и обыденном, чтобы не показаться совсем невежливым. Разговоры о соулмейтах Тереза дальновидно не заводила, хотя и она, и Минхо замечали существенные изменения во взаимоотношениях Томаса и Ньюта.

— Я думаю, стоит арендовать пикап на пару часов, — бормотал Минхо вперемешку с зевками за спиной у Ньюта, пока последний запирал уже новый замок на дверях мастерской, подсвечивая себе вспышкой на телефоне, — чтобы мотоцикл можно было спокойно вывести за город. И второй байк, наверное, тоже надо найти, потому что…

— Я не собираюсь даже приближаться к нему, — прервал его Ньют, толкнув дверь ладонью на всякий случай и задержавшись в таком положении на несколько секунд, будто заинтересовавшись красочной шелухой на железе. — А тебе и одного хватит.

— Да брось, чувак! — Минхо хлопнул Ньюта по плечу, увлекая за собой к машине. — А вдруг Томас умеет…

Взгляд его пересекся с утопившимися в черноте зрачков глазами Ньюта, говорящими безголосое «Томас. Не. Умеет. И ты. Меня. Не. Заставишь», от которого Минхо невольно втянул голову в плечи.

Они говорили о пробной поездке с самого начала работы над мотоциклом, раздражая друг друга и доводя все до криков и споров. Минхо знал об аварии и том, что Ньют зарекся не садиться больше на мотоцикл, но все равно питал надежды помочь другу перебороть дикую в его понимании для бывшего байкера фобию. Даже если сам Ньют от этой фобии в принципе не особенно страдал.

— Неужели ты настолько не доверяешь себе, что боишься снова не сладить с байком? — философствовал будто сам с собой Минхо. Он даже не надеялся услышать в ответ что-либо, помимо фырканья или привычного «отвали», которым Ньют по обыкновению ограничивался.

— Я не собираюсь об этом разговаривать больше, — Ньют спрятался под капюшоном от дальнейшего развития темы, но ему это помогло мало. Минхо повернул ключ, завел автомобиль и с сожалением, ясно читавшимся в глазах, глянул на друга.

— Ну, черт, ты старался ради ничего, получается? — машина, урча, съехала с парковочного места на шоссе. Ньют съежился на сидении, подтянув под себя ноги и напоминая тем самым многорукое и многоногое существо, завязавшееся в морской узел.

— Сменим тему, Минхо, серьезно, — с каждым словом злобный тон в голосе блондина становился все отчетливее, а воздух вокруг накалялся.

— Ладно-ладно, сменим, — хмыкнул Минхо, не убирая глаз с увешанной огнями дороги.

Сменить тему не получилось: оба парня умолкли. Минхо включил музыку, но лишь для фона, и та играла настолько тихо, что даже слова узнавались с трудом. Сам азиат насвистывал что-то, то и дело запуская руку в предусмотренную для ключей выемку под ручником, где из пачки высыпались ириски и перекатывались, стукаясь друг о друга. Ньют искоса наблюдал за ним и только кривил губы, раздраженный от усталости и повторявшихся в последнее время слишком часто бесед о байках, фобиях, авариях и прочем, что ворошить в памяти не хотелось совершенно.