Trust me (СИ)

Чем чаще он представлял себя вновь сидящим на мотоцикле, тем явственнее вспоминался ветер, пронизывающий до костей, хлеставший в лицо дождь, пара распахнутых глаз, смотрящих на него из-под шлема… Проходящая сквозь все тело боль, вспышки света, что крутились странным, вызывающим тошноту калейдоскопом, пронзительный крик, перекличка сигналов и скрип тормозов. Стерильная больничная палата с неприятным запахом, постоянные расспросы и обследования, неспособность не только пошевелиться нормально, но и, казалось, подумать о чем-то, поскольку любая активность в мозгу отдавалась пульсацией в черепной коробке. Нет, это явно не то, что Ньюту хотелось бы испытать снова. И не важно, что молния дважды в одно место не бьет.

С его везучестью она ударила бы раз сорок.

Тишина сопровождала их еще несколько кварталов. Несколько достаточно долгих минут молчания, что прерывались музыкой и звуками извне. Несколько поворотов и перекрестков, где волей-неволей приходилось резко тормозить и пропускать компании, светофоры для которых попросту перестали существовать, много-много ослепительных вспышек неона на вывесках, закутков с магазинчиками и подозрительного вида людьми, скрывавшими лица. Ньют открыл окно, позволяя встречному вечернему ветру задувать в салон запах сигарет, ритм клубной музыки, визги и нетрезвые выкрики вперемешку с воем полицейских сирен. Во всем этом многообразии звуков он чувствовал себя лучше, чем в вакууме.

Затем Минхо, видимо, все это время собиравшийся с духом, откашлялся в кулак, нажатием кнопки поднял стекло, чуть было не прищемив высунувшиеся наружу пальцы Ньюта, и изрек:

— Тереза поедет с нами, — он не позволил Ньюту дотянуть до конца свое возмущенное «ааа», — и это не вопрос, это утверждение.

— Я не хочу ее видеть, — процедил Ньют, — и это тоже утверждение.

— Я не спрашиваю, кого тебе хочется или не хочется видеть, на самом деле, — Минхо впился пальцами в руль. — Все, по-моему, честно. Я беру ее, а ты — Томаса.

— Ага, только если принять во внимание, что Томас не совал нос туда, куда не следует, и не указывал мне, что важно, а что нет, то нихрена это не честно.

Минхо дал по тормозам, едва не проскочив мимо горящего красным светофора. Повернулся к Ньюту, который прожигал его взглядом, способным иссушить даже Тихий океан, и нахмурился.

— Слушай, чувак, она серьезно жалеет о сказанном. Она просит прощения, — Минхо снова сдавил педаль газа, успев услышать несколько гудков сзади, — и не хочет, чтобы между вами все так натянуто было.

— Вот когда (заметь, я не говорю «если», я говорю «когда») она извинится сама, а не через посредника, — губы у Ньюта скривились, — я, может, и прощу ее.

— Так значит, я могу пригласить ее с нами?

— Так это все-таки был вопрос? — Ньют улыбнулся краем рта, и Минхо не смог сдержать смеха, подхватывая пальцами еще одну ириску.

Оба спешили оказаться дома, и поэтому на последних оставшихся до обиталища Ньюта кварталах Минхо нагло превышал скорость. Они снова беседовали об оставшемся в темноте мастерской мотоцикле, снова договаривались на раннее утро, условились, что Ньют, как и обычно, будет ждать Минхо у газетного киоска на перекрестке у дома. Тереза снова попыталась дозвониться до Минхо, и тот ответил ей, тут же начиная зевать, что сейчас высадит Ньюта и поедет домой. Взволнованный голос девушки, донесший трепещущее «я жду» до ушей блондина заставил последнего начать издевательски чмокать губами и шептать приторные слова о любви, за что Минхо не преминул показать ему кулак.

— Прибыли, — Минхо на всякий случай нажал на кнопку аварийки, останавливаясь у тротуара, откуда уходила мощеная дорожка к небольшому дому Ньюта. Последний сидел какое-то время, уткнувшись коленом в панель и будто бы о чем-то задумавшись, а затем, быстро поблагодарив Минхо, выпорхнул из машины. Остановился у двери, так ее и не закрыв, и свесился вниз, заглядывая в салон — явно хотел сказать что-то, но мгновенно забыл, что именно.

— Надо бы Томми сказать, что мы на воскресенье договорились, — Минхо снова зевнул, пытаясь направить мысли потерявшегося Ньюта в нужное русло. — Надо завтра с утра не забыть, — азиат прищурился, заметив сдержанную улыбку у Ньюта на лице. — Чего лыбишься?

— Ничего, — Ньют улыбнулся еще шире. — Я сам ему скажу, лады?

— Как хочешь, — Минхо пожал плечами. — Ну, я сваливаю. До завтра.

Ньют закрыл дверь, не рассчитав силу, — та громко хлопнула, а спустя мгновение за сползшим вниз стеклом показалось лицо Минхо, который ругал Ньюта за неосторожность, снова прощался и желал доброй ночи. Ньют на его реплики только часто кивал, не способный на что-либо более красноречивое.