Царь-Ужас

В первый день через Галерею, через ее Круглый зал, украшенный стилизованной под Солнце люстрой, прошло не более трехсот человек. Зато на другой день – семь тысяч. Перерывы, объявляемые по требованию коммодора Фрины, только возбуждали толпу. Пропуски на Старую Базу заказывали десятки тысяч людей, столько желающих оказалось взглянуть на экспонат X. В конце концов, это был не просто экспонат. Ему можно было задавать вопросы. «Почему вы все время отворачиваетесь от меня?» – как анекдот передавали из уст в уста вопрос некоей озабоченной посетительницы из провинции. «Я думал, вы хотите увидеть то, что изображено на моей спине». – «Изображение? На вашей спине? Для этого у меня есть служанка».

Экспонат X, лишенный одежд, седой, наконец набравшийся сил, был отделен от посетителей невидимой пленкой силового поля. Обычно он сидел спиной к посетителям на специальной тумбе, выточенной из окаменевшего дерева секвойи (двойной знак ушедших миров); иногда прогуливался по невеликому пространству выделенной ему смотровой площадки или валялся на низком мягком диване, открытом для обзора со всех сторон. Иногда, забыв обо всем, он с упорством строил необыкновенные башни из цветных пластиковых кубов – совершенно бессмысленное занятие, впрочем очень сильно действовавшее на посетителей. Из предосторожности (чтобы экспонат X не получил случайную травму) цветные кубы выдавались ему мягкие.

Однажды экспонат X потребовал кисть и краски.

С обратной стороны невидимой пленки силового поля он смело изобразил бутылку зеленого стекла и две рюмки. Рюмки оказались тоже зелеными, казалось, они висели в воздухе.

Это восхитило посетителей.

Экспонат X сам не знал, как всплыли в нем воспоминания о какой-то бутылке «Перно», но сам поразился, увидев, как ловко и красиво у него получилось. С этого дня он много раз повторял свой удачный опыт, и скоро везде – на стенах Круглого зала, на пленке силового поля, на стекле иллюминаторов, в спальной комнате экспоната X – красовались изображения зеленой бутылки «Перно» и двух рюмок. Коммодор Фрина, с гордостью и вниманием следившая за каждым шагом своего подопечного, невольно заинтересовалась:

– Что это?

– Бутылка «Перно».

– Это такой напиток?

– А зачем тебе это знать? – ухмыльнулся экспонат X.

– Чтобы определить сущность нового понятия, – мягко заметил Коллекционер Тарби, присутствовавший при разговоре.

– Вот сами и дерите зад.

– Как это понять?

– Как хотите.

– Почему ты всегда изображаешь только зеленую бутылку «Перно» и зеленые рюмки? Почему ты никогда не изображаешь ничего другого? – мягко поинтересовалась коммодор Фрина.

– Чтобы казалось много.

– Ты хочешь сказать, что настоящее искусство непременно должно быть массовым?

– Оно должно быть таким, каким кажется мне. Именно так. Таким и больше никаким.

– Но разве творцы искусства не должны учитывать желания окружающих? – удивилась коммодор Фрина.

– С чего вдруг? При чем тут окружающие? Не нравится, творите сами.

– На творчество у нас нет времени, – возразила коммодор Фрина. – Мы живем в мире, подверженном постоянной опасности. Мы постоянно напряжены и постоянно заняты.

– Тогда принимайте то, что есть.

Снаружи пленку силового поля, окружающего смотровое пространство, время от времени обмывали специальным раствором, потому что нашлись и такие посетители, кому в радость оказалось швырнуть в экспонат X тайком пронесенные через общий контроль тухлые продукты. К счастью, запахи из зала выветривались быстро, а экспонат X, к радости коммодора Фрины, оказался не трусливым и вел себя безупречно. Этому способствовала достигнутая между экспонатом X и членами Тайного Совета договоренность: своим безупречным поведением экспонат X отрабатывай свой вполне теперь возможный будущий отпуск.

– Ну и урод! – восхищались многочисленные посетители и кричали радостно: – Эй, урод, повернись!

Экспонат X безропотно поворачивался.

– Зачем тебе все это?

Экспонат X пожимал плечами.

– Неужели ты думаешь, – кричал кто-нибудь самый умный, – что мы сами не додумались бы изобразить на стене зеленую бутылку и две рюмки?

– Но вы не додумались.

Наглость экспоната X сбивала посетителей с толку.

– А ты знаешь, почему мы не додумались? – недоумевали они.

– Знаю.

– Ну так скажи, урод.

– Потому что у вас нет врагов.

– А падающие астероиды? А бесчисленные метеоритные ливни? А непреходящая опасность новой Катастрофы?

– Астероид, падающий из космоса, не враг. Он, скорее, ваш рок, ваша судьба, но он не враг.

– А уроды?

– Уроды не имеют к вам никакого отношения.

Ответы экспоната X не всем и не всегда были понятны, но многих заставляли задуматься. Скептикам, считающим, что стремительное волшебное изображение на спине экспоната X не имеет смысла, что вообще на спине человека можно изобразить все, что угодно, экспонат X отвечал нагло:

– Изобразить что-то, наверное, нетрудно. Даже на моей спине. Гораздо труднее до этого додуматься. Не вижу никого, кто бы тут додумался до такого. А еще труднее довести себя до такого состояния, когда ты действительно додумаешься до чего-то.

– А как ты сам додумался?

Экспонат X начинал озираться.