Царь Живых

Тогда так: она была одета примерно как североамериканская карнавальная индианка-сиу, попавшая вместо карнавала — но в любовно сшитом для него костюме — в психиатрическое отделение больницы им. Дж. Принстона (федеральный округ Колумбия) во время проведения в поименованном отделении рождественского утренника-маскарада — и принявшая в нём активное участие, осложнённое рукоприкладным конфликтом с главврачом и двумя чуть поддавшими по случаю Рождества санитарами.

Представили?

Зримо?

При чём тут конфликт и санитары?

Довожу: якобы охотничий кафтан королевы, с бахромой и прочими прибамбасами, — был сшит хорошим и дорогим портным. По фигуре. А фигура у королевы была… Внушительная. Величественная. Королевская была фигура.

Короче, лопнул кафтан под мышкой — когда лук натягивала. Внушительность не ушла, а некая постконфликтная потрёпанность добавилась…

…Стреляла королева хорошо. Метко. На вид и не скажешь.

Хотя нет, нет… было… было что-то в её глазах, и умеющий читать по глазам прочёл бы это. Королева могла стать Воином. Давно, очень давно. Не стала. Может, испугалась, а может — заблудилась, выбрав на развилке Пути не. ту дорогу…

Но стреляла она метко, не чета своим подданным.

Стрелы кучно ложились в центр мишени. Мишень, кстати, была своеобразная. Изображала здоровенного гоблина — явно страдавшего синдромом Дауна — с нарисованными на нём (на гоблине, не на синдроме) концентрическими кругами. Центр, понятное дело, в районе сердца. Туда и летели стрелы.

Лишь единожды стрела сорвалась с руки — королева изрядно занизила. А может, и не занизила — мстительно хотела кастрировать заклятого врага эльфийского народа…

Но на фоне потуг прочих стрелков и этот неудачный выстрел был достижением — те даже края аллегорической фигуры зацепляли редко — расстояние до мишени, как ни странно, оказалось приличным…

Похоже, королева всерьёз вознамерилась взять приз — золотой венец, возвышавшийся на шесте, увитом чем-то стилизованно-эльфийским. Венец как венец — тонкий обруч с символикой Перворождённых (как её себе представляют толканутые). Но золотой. Впрочем, золото было подозрительно самоварного цвета — не иначе как фальшивое. А может, и впрямь настоящее, просто проба низкая, эльфы (конкретно эти) — народ зажиточный.

Мишень сменили — на новую, точно такую же. Королева принимала завистливые поздравления подданных и искоса поглядывала на шест с венцом.

Ваня подошёл чуть ближе. Шоу нравилось. Что, интересно, ещё отколют эти комики?

Через секунду Ваня забыл всё: и свои сегодняшние потери, и свои вчерашние потери, и своё вчерашнее обретение, и грядущий конфликт с «Хантером» вообще и с Прохором в частности, и дурацкое шоу, и королеву, не ставшую Воином, и кастрированного беднягу гоблина, и поблёскивающий на шесте венец, и… Он увидел Адель.

Глава 16

Он впервые увидел Адель, когда она поднимала лук. Прекрасную лучницу с синими глазами. Золотые волосы стягивал простой кожаный шнурок — чтобы не развевались, не мешали стрелять.

Они всё равно развевались — но стрелять не мешали…

Адель подняла лук…

И Ваня понял, что лучше её нет никого…

Адель натянула тетиву…

И Ваня понял, что должен быть рядом с ней — всегда и везде, и не важно где, и не важно как; а если не будет — то кончится всё и ничего не начнётся…

Адель отпустила стрелу…

Стрела летела.

Она звенела, как готовая лопнуть струна.

А воздух — пел.

И Ваня понял, что нашёл Любовь… И не говорите — так не бывает. Бывает! И будет всегда!

А те, кто точно знает, что бывает и так — вы, господа поэты, — берите гусиные перья и пишите про это стихи! Но хорошие стихи — избавьте от пошлых метафор: мол, Адель промазала и угодила Ване в сердце…

Адель-Лучница никогда не промахивалась.

Такое можно увидеть только в кино, и то не в каждом фильме. В основном в сериалах о благородном разбойнике Робин Гуде. Но там, понятное дело, работают мастера спецэффектов…

На стадионе завода «Луч» таковых не наблюдалось… Но стреляла Адель эффектно. Семь стрел.

Первая вонзилась в центр мишени. Идеально в центр. Торчала, слегка подрагивая.

После второго выстрела стрела продолжала одиноко подрагивать в центре. Одна. Но — вторая! Первая упала. Выстрел был в одну точку.

Ваня не слышал реакции собравшихся и почти не заметил результата выстрела.

Он смотрел на Адель.

Она была прекрасна, когда стреляла, — Адель-Лучница.

Впрочем, Адель была прекрасна всегда.

Третья стрела…

Четвёртая…

Всё один к одному — до седьмой стрелы. До последней.

Всё шло быстро, и лишь перед финальным выстрелом Адель сделала паузу…

Короткую паузу.

Седьмая стрела расколола шестую. Вдоль. Ровно пополам.

Она опустила лук и отошла с позиции для стрельбы… Даже не подходя к мишени.

Да и зачем? В рваную дырочку на гоблинском сердце можно было просунуть палец. Один. Второй уже не помещался… Вопрос о победителе был снят.

Адель опустила лук и отошла с позиции для стрельбы… Она шла не к толпившимся эльфам. Она была чужая среди них. Эльфы знали её — но Адель была им чужая…

Она шла к Ване.