Царская карусель. Война с Кутузовым

– Кайсаров, вы познали мифологию, своего народа!.. – И улыбнулся: – Я не в обиде – за насмешки, за бунт молодости… Но попомните мое слово: путь, предлагаемый отечественной литературе Карамзиным, Жуковским, князем Шаликовым – одежка с чужого плеча… Разве не урок всем падким на французское, причем без разбора, без малейшего самоуважения – нынешняя кровавая эпопея? А крови будет пролито много, русской крови прежде всего. Ну, с богом! С богом! Не отвечайте, это не к чему. Однако ж запомните.

Кайсаров летел на крыльях от дремучего, но ведь замечательного старца. Сдал экзамен!

Дрисский лагерь

В эти утренние часы июня 26-го дня, никем не означенный, шел еще один экзамен. Нужно было найти ответ на единственный вопрос: быть ли живу России.

Дрисский лагерь, где поместились пока что кирасирская дивизия лейб-гвардии, Гаупт-Квартира командующего 1-й Западной армии и ставка царя, объезжали шестеро всадников: император Александр, начальник штаба маркиз Паулуччи, принц Петр Ольденбургский, генерал-адъютант граф Ожаровский и два адъютанта: Его Величества – Волконский, его высочества – Воронин.

Люнеты, редуты, окопы окружали лагерь причудливо и, пожалуй что, чрезмерно причудливо – связи не проглядывалось. Но Александр сиял: враг погрязнет, взламывая этакую оборону, погубит дивизии, целые корпуса! Тут ведь столько ловушек!

Государь поглядывал на Паулуччи, и тот, зная о глухоте императора, прокричал, не сдерживая голоса и не выбирая слов:

– Ваше Величество! Вы сами теперь видите бестолковость всех этих редутов, ям, валов, воздвигнутых полковником Вольцогеном на погибель армии. Смею сказать, Вашему Величеству, Вольцоген или пошлый дурак, или откровенный изменник. В том и в другом случае вы не должны доверять сему горе-инженеру.

Александр сглотнул, горло у него дернулось, а принц Петр, выждав удобной минуты, поскакал к Барклаю де Толли сообщить о ненавистном для командующего хулителе Фуля и Вольцогена.

Барклай выслушал принца и тотчас написал государю краткое письмо. Сам он стоял в двух верстах от Главной квартиры.

Письмо было отнюдь не в защиту строителей Дрисской твердыни.

«Я не понимаю, что мы будем делать с целой нашей армией в Дрисском укрепленном лагере, – написал царю командующий и военный министр. – После столь торопливого отступления мы потеряли неприятеля совершенно из виду и, будучи заключены в этом лагере, будем принуждены ожидать его со всех сторон».

Александр прочитал письмо Барклая в хорошем расположении духа. Пришли подкрепления: двадцать эскадронов кавалерии и девятнадцать батальонов пехоты.

Неприятное письмо положил к бумагам важным, но оставляемым без ответа.

Выходка Паулуччи была оскорбительна и для генерала Фуля, и для полковника Вольцогена, но нетерпящие друг друга маркиз и Барклай – заодно.

Странным образом повел себя и генерал-квартирмейстер Мухин. Прочитавши записку Мишо, объявил государю:

– Я не понимаю, кто у нас командует армиями. По всей видимости, Фуль и Вольцоген, коли мы взялись ожидать своей погибели в сей западне. Граф Мишо прав: ради скорейшего соединения с армией Багратиона надобно левым берегом Десны отойти к Полоцку. Ваше Величество, я готов тотчас с моими колонновожатыми вести войска от неминуемого позора, но мне никто не приказывает.

Александр на горячность Мухина ответил вежливым молчанием: гнев генерала был обращен не столько на устроителей дрисских укреплений, сколько против командования. А привел сюда армию не Барклай, не смененный с поста начальника штаба Лавров и не Паулуччи…

Александр отправился осматривать прибывшие эскадроны и батальоны, но попросил своего генерал-адъютанта Комаровского объехать укрепления с полковником Толем, по возможности полно выспросив о сильных и слабых сторонах Дрисских укреплений.

Толь взял с собой квартирьеров, юных прапорщиков Муравьева 2-го и Муравьева 5-го.

Укрепления над Двиной, а здесь она была и широка, и полноводна, занимали площадь протяженностью в четыре километра и до трех в глубину.

– Корпус можно поставить, но восемь корпусов?! – Толь повернулся к Николаю Муравьеву. – Какие здесь населенные пункты?

– Слева, где лес, – село Бредзново, справа – слобода Путри.

– Ты – в Брездново, – приказал Толь Николаю и Михаилу: – Ты – к Путри. Обследуйте береговые спуски.

Пока братья исполняли приказ, Толь медленно-медленно ехал поперек лагеря.

– Видите, это – овраг, – указывал он Комаровскому на овраг. – Это – будущий овраг, но ложбина сплошь заросла шиповником, не продерешься. И это овраг! Как можно тут взаимодействовать дивизиям, полкам, батальонам?

Выехали к реке.

– Посмотрите, генерал.

– Высоко! Я полагаю: удобно для отражения атак.