Царство. 1958–1960

— Скажи, Костя, с оздоровлением у нас как? — сладко потянулся Леонид Ильич. — Доктора, кажется, мне массаж прописали?

— У нас, Леонид Ильич, всё по плану! — очень серьёзно ответил Константин Устинович. — Все лечебные мероприятия предусмотрены.

— Это хорошо, что все! Пускай массаж в пляжный домик идёт!

Черненко поспешил за медсестрой. Леонид Ильич с минуту сидел, наблюдая за шумным прибоем, крушившим многотонные скалы, за чайками, которых становилось всё больше и больше на высоком бетонном пирсе, потом поднялся и отправился в небольшое строеньице, расположенное в самом конце набережной, густо обсаженное олеандром, имеющее всего одну комнату и душ с туалетом. Задернув штору на окне, он присел на диван. Прямо перед диваном стоял застеленный белой простыней массажный стол.

В дверь постучали.

— Входите! — отозвался Брежнев.

В комнате появилась медсестра, высокая, статная, в белом халате и белой шапочке.

— Ишь, как у вас всё строго: и халат, и шапочка! — проговорил Леонид Ильич.

— У нас так, Леонид Ильич!

— Сядь-ка сюда! — Брежнев постучал по дивану.

Девушка послушно присела.

— Мне врачи массаж назначили.

— Я знаю, Леонид Ильич, сейчас сделаем!

— Сделаешь?

— Да!

Он провёл рукой по её белому халату.

— А под халатом, что?

— Ничего!

28 июля, четверг. Нижняя Ореанда, госдана «Ливадия-2»

Плохой звонок в Крым всё-таки поступил. Звонок этот был от Королёва. Сегодня с космодрома Байконур стартовала ракета с собаками, с Лисичкой и Чайкой, именно они должны были стать первопроходцами космоса, вернувшимися домой. На 19-й секунде полёта у ракетоносителя «Восток 1-К» № 1 разрушился боковой блок первой ступени, ракета, не набрав положенной высоты, упала и взорвалась. Собаки, которым предстояло триумфально вернуться на Землю, погибли.

— Мы готовим новый старт. Причины аварии выясняем, — глухим голосом проговорил Королёв.

Казалось, неудачи преследовали Королёва, не глобальные неудачи в целом, а стабильности не было.

«А собственно стабильность и есть успех!» — сделал вывод Леонид Ильич. Он все ещё оставался главным в космическом проекте, хотя многие его функции замкнул на себя переместившийся из Совмина в ЦК Козлов. Брежнев потёр грудь в области сердца, от таких гадких звонков сердце начинало ныть, задыхаться, ведь объясняться за Королёва с Хрущёвым придётся не Фролу, а именно ему. Даже жаркую Аллусю после подобного известия видеть не хотелось.

— Космос, космос, что ты со мной делаешь? — причитал Леонид Ильич. — А полетит человек? Он тоже, как надувной шарик, где-нибудь в небе схлопнется?

Установка Хрущёва была жёсткая — любой ценой отправить гражданина СССР в космос, любой ценой!

— А как его отправлять, на авось? Когда собаки летят, о полётах заранее не сообщаем, упаси бог! Полнейшая секретность. А почему? Потому, что гибнут, вот почему! А человека — запускай!

Леонид Ильич налил себе коньяка. Выпил рюмку, потом налил вторую и снова выпил, потянулся к телефону и попросил Черненко.

— Вот что, Костя, завтра в Москву летим!

9 августа, вторник. Москва, Колонный зал Дома Союзов

Суд над американским лётчиком Фрэнсисом Гэри Пауэрсом, длившийся больше недели, закончился. Лётчик просил снисхождения, пощады, заявил, что никогда не желал жителям Советского Союза ничего плохого. Он обоснованно, с датами и фамилиями, подтвердил, что Соединённые Штаты разработали специальную программу полётов над СССР высотных самолетов-разведчиков, что при ЦРУ был создан специальный военно-воздушный отряд, имеющий кодовое название «10–10». Будучи военным пилотом, в 1956 году Пауэрс перешёл в ведомство Центрального Разведывательного Управления и прошёл специальную подготовку на секретном военном аэродроме в пустыне штата Невада, где детально ознакомился с современными высотными самолётами Lookheed U-2, на которых он совершил многочисленные тренировочные полёты над Калифорнией, Техасом и Северными территориями США. После спецподготовки Пауэрс был направлен на американскую военную базу в Турции Инджирлик, близ города Адана. Там он приступил к полётам вдоль границ СССР с Турцией, Ираном и Афганистаном, а потом стал летать непосредственно нал Советским Союзом.

— Я вёл фотосъемку космодрома в Казахстане, ядерного центра в Свердловской области, других многочисленных секретных объектов, перехватывал радиосигналы с советских радиолокационных станций, — признался американский лётчик.

Ему были предъявлены фотографии остатков самолета и части радиозаписывающей техники. Он подтвердил принадлежность аппаратуры к секретным образцам США.

В последнем полёте Пауэрс летел по территории Советского Союза с юга на север, стартовал с военно-воздушной базы Пешевар, а сесть должен был на базе Будё, в Норвегии.

Лётчик также заявил, что разведывательные полёты никто и не думал прекращать, а техника, применяемая при съемке и радиоперехватах, постоянно совершенствовалась.