Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

Общественное мнение есть современная форма аккламации. Вероятно, это диффузный вид, и его проблема не решена ни социологически, ни с точки зрения публичного права. Но в том, что оно может толковаться как аккламация, заключается его сущность и его политическое значение. Не существует никакой демократии и государства без общественного мнения, как и государства без аккламаций. [P. 323.]

Шмитт, безусловно, осознает сущностные риски для демократии, которые в подобной перспективе кроет в себе манипуляция общественным мнением, но, согласно принципу, в соответствии с которым высший критерий политического существования народа есть его способность различать друга и врага, он полагает, что пока эта способность существует, таковые риски не носят определяющего характера:

В любой демократии есть партии, ораторы и демагоги – от prostatai афинской до bosses американской демократии, помимо прессы, films и иных методов психотехнической манипуляции массами. Все это уклоняется от того, чтобы стать объектом некоей единой дисциплины. Поэтому всегда существует опасность того, что общественным мнением и волей народа дирижируют невидимые и безответственные социальные силы. [P. 342.]

Нас интересует здесь не столько беспримерное присоединение (уже имевшее место в работе 1927 года) к чисто демократической традиции элемента аккламации, казалось бы, принадлежащего скорее традиции авторитаризма, – сколько предположение о том, что сфера славы, значение и археологию которой мы попытались проследить, не исчезает в современных демократиях, а просто смещается в другую область – в область общественного мнения. Если это действительно так, то столь живо обсуждаемая в наше время проблема политической функции медиа в сегодняшних обществах обретает новый смысл и актуальность.

В 1967 году Ги Дебор, в диагнозе, верность которого нам сегодня кажется самоочевидной, констатировал трансформацию в планетарном масштабе капиталистической политики и экономики в «огромное скопление спектаклей», в котором товар и сам капитал принимают медийную форму образа. Если мы совместим анализ Дебора со шмиттовским тезисом об общественном мнении как современной форме аккламации, проблема сегодняшнего господства медиа в форме спектакля над всеми сторонами общественной жизни предстанет в новом свете. Под вопросом здесь ни больше ни меньше как новое, невиданное прежде средоточие, преумножение, рассеивание функции славы как сердцевины политической системы. То, что когда-то ограничивалось исключительно литургической и церемониальной сферами, теперь сосредоточивается в медиа и одновременно распространяется и проникает через них в каждый момент времени в каждую сферу общества, как публичную, так и частную. Современная демократия полностью основана на славе, то есть на эффективности аккламации, преумноженной и распространенной посредством медиа за какие-либо мыслимые пределы (тот факт, что греческий термин, соответствующий славе, – doxa – теперь обозначает общественное мнение, с этой точки зрения является чем-то большим, чем простым совпадением). И, как это уже всегда происходило в светских и религиозных литургиях, этот якобы «изначально демократический феномен», опять же, подвергается захвату, управлению и манипулированию посредством форм и стратегий, присущих «спектакулярной» власти.