Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

1.1. Во второй половине XVII века вопрос о провидении принял во Франции такие формы, которые Паскаль подверг высмеиванию в своих «Письмах к провинциалу». Поскольку во всех сферах возрастал интерес к практикам управления и к теории власти, спор в среде богословов тоже перешел на те способы, которыми провидение управляет миром (иными словами, на природу и на благодать – его основные орудия), а также на отношения между тем, кто правит, и теми, кем правят (то есть в какой степени разумные существа могут быть руководимы провидением и в каком смысле они остаются свободными по отношению к получаемой ими благодати). По свидетельству Паскаля, предметом непреодолимых разногласий между иезуитами, молинистами, томистами и янсенистами является именно вопрос о благодати «довлеющей» и благодати «действенной», то есть о способе, которым Бог вмешивается в управление вторичными причинами. Паскаль пишет:

Их разногласия в отношении довлеющей благодати заключаются в следующем: иезуиты утверждают, что существует только одна благодать, данная всем людям вообще и подчиненная свободной воле таким образом, что последняя по своему произволу делает ее действенной или недейственной, без какого-либо дополнительного вмешательства Бога, но при этом с его стороны нет никаких препятствий к какому-либо эффективному действию; поэтому они называют эту благодать довлеющей, ибо ее одной достаточно, чтобы действовать. Янсенисты же, напротив, полагают, что нет никакой благодати, действительно довлеющей, которая не была бы и действенной, и это означает, что все виды благодати, которые не приводят волю к эффективному действию, являются недостаточными, поскольку, по их словам, без действенной благодати люди не действуют никогда. [Pascal 2, 2. P. 675–676.]

Хотя иезуиты и томисты единодушно осуждают янсенистов, сами они тоже весьма далеки от единого мнения в определении того исключительного орудия провидения, каким является благодать (будь она довлеющей или действенной). В самом деле, томисты называют довлеющей такую благодать, которая таковой не является, поскольку ее недостаточно для того, чтобы приводить к действию. «Но это означает, – рассуждает Паскаль, – что все имеют достаточно благодати и всем ее недостаточно; то есть что благодать эта довлеет, хотя ее недостаточно; то есть что она довлеющая по названию и недовлеющая на деле» (Ibid. P. 678). «К чему же мы пришли?» – иронически вопрошает Паскаль.

На чью же сторону мне встать? Если я отрицаю довлеющую благодать, я – янсенист. Но если я допускаю ее как иезуиты, так, что действенная благодать не необходима, я, по вашим словам, еретик. А если я допускаю ее как вы, так, что действенная благодать необходима, я грешу против здравого смысла, я сумасброд, по выражению иезуитов. Как же мне поступить в этой непреклонной необходимости быть или сумасбродом, или еретиком, или янсенистом? [P. 679.]

В действительности за этой с виду терминологической проблемой скрывается не что иное, как сам способ постижения божественного управления миром, и теологи, более или менее сознательно, спорят на самом деле о политике. Провиденциальное управление миром исходит из трудного равновесия между действием правящей силы (благодатью в разных ее формах) и свободной волей индивидов, которыми правят. Позиция Янсения неприемлема для Церкви именно потому, что он утверждает, будто благодать всегда действенна и, следовательно, непреодолима, и этим уничтожает свободу людей, превращая влияние провидения в некую абсолютную и непроницаемую власть, которая, подобно правительствам держав эпохи барокко с их тайнами и «резонами», по собственному произволу спасает избранных и обрекает всех остальных на вечное проклятие.