Царство и Слава. К теологической генеалогии экономики и управления

Следует полагать, что и страдания, и чудовища тоже являются частью этого порядка; хорошо также принять в расчет не только то, что лучше было допустить эти недостатки и уродства, чем нарушить общие законы, как на это порой указывает достопочтенный отец Мальбранш, но также и то, что сами эти чудовища являются частью нормы и сообразны общей воле, даже если мы не в состоянии постичь эту сообразность. Как в математике иногда бывают мнимые неправильности, которые после глубокого их изучения оборачиваются идеальным порядком, так и здесь я уже заметил, что сообразно с моими началами отдельные события все без исключения являются следствиями проявлений общей воли. [Ibid., 3, 241. P. 273.]

Даже у самых блестящих умов порой бывают сумеречные зоны, в которых они теряются настолько, что даже ум, несомненно им уступающий, может выставить их на посмешище. Именно это произошло с Лейбницем, когда Вольтер написал на него карикатуру в своем «Кандиде». В случае Лейбница у этого поражения есть две причины. Первая – нравственно-юридического порядка, и связана она с попыткой оправдания, которая выражена в самом заглавии: «Теодицея». Миру – такому, какой он есть, – нужно не оправдание, а спасение; и если он не нуждается в спасении, еще менее того он нуждается в оправдании. Но желание оправдать Бога потому, что мир таков, какой он есть, – это наихудшее недоразумение, которое можно вообразить в христианстве. Вторая и более важная причина имеет политический характер и относится к слепой вере в необходимость закона (общей воли) как инструмента для управления миром. Согласно этой ложной идее, если общий закон требует, чтобы случился Освенцим, то и «чудовища входят в норму», и норма поэтому более не считается чудовищной.