Царствование Филиппа Красивого

До сих пор непонятно, почему ворчание малозначимого епископа должно было стать причиной одного из величайших кризисов в истории средневековой Церкви. В конце концов, Гишар, епископ Труа (гораздо более важной епархии), который всего несколькими месяцами ранее был обвинен в том, что позволил бежать человеку, присвоившему часть доходов графства Шампань, был уничтожен Филиппом как политически, так и финансово. Однако Папа и пальцем не пошевелил, чтобы защитить Гишара, даже несмотря на то, что обвинения против епископа, вероятно, были полностью ложными, а не просто преувеличенными, как в случае с Бернаром Саиссе[890]. Правда, в случае с Гишаром Филипп более тщательно соблюдал процессуальные нормы, чем в случае с Бернаром; но даже в случае с Саиссе он в итоге поступил правильно. Можно лишь сказать, что взрывоопасная ситуация в Лангедоке в 1301 году заставила и Филиппа, и Бонифация быть готовыми к конфронтации. Аквитанская война была приостановлена, но официально не закончена, а Бордо восстанет против французской оккупации только год спустя[891]. Граф Фуа был верен Филиппу, но за определенную цену. Графу пришлось сильно потратиться на военную помощь французскому королю, и Эдуард Английский был близок к тому, чтобы заручиться его поддержкой[892]. Противодействие инквизиции достигло тревожных масштабов в Альби и Каркассоне, и король пытался успокоить мирян западного Лангедока, ограничив полномочия инквизиторов[893]. Это вмешательство, в свою очередь, раздражало епископов, которые не были полностью успокоены подтверждением их привилегий в 1300 году[894]. Перед командами дознавателей, которых Филипп держал в Лангедоке в этот период, стояла почти невыполнимая задача. Если они предпринимали шаги, чтобы удовлетворить светское (и особенно городское) население, они рисковали получить порицания от Церкви. Было бы неудивительно, если бы главные дознаватели, Ришар Леневё и Жан де Пиквиньи, решили парировать обвинения в предательстве Церкви сообщениями о том, что епископ предал короля[895]. Бернар Саиссе был хорошей мишенью. Его высказывания были широко известны и достаточно скандальны, чтобы дать повод для действий. Он был достаточно важен, чтобы показать, что никто не может безнаказанно нападать на короля, и достаточно незначителен, чтобы не было демонстраций в его поддержку. Дигард считал, что этот план придумал Пьер Флот[896]. Возможно, так оно и было, но основную информацию о Саиссе Флот должен был получить от дознавателей, а они были достаточно жесткими и опытными, чтобы действовать самостоятельно. Ришар Леневё, архидиакон из Оже, был другом Пьера Дюбуа, хорошо знал Юг и был готов поддержать Филиппа в любом предприятии[897]. Он служил администратором епархии Нима, когда местный епископ был изгнан за поддержку Бонифация[898], и закончил свою жизнь епископом Безье. Жан де Пиквиньи, видам Амьена, был особенно враждебен инквизиции и умер отлученным от Церкви, за то что оскорбил инквизитора[899]. Оба этих дознавателя, конечно, собрали показания против Бернара Саиссе и применили пытки к некоторым свидетелям, хотя даже тогда не было зафиксировано никаких действительно серьезных доказательств[900]. Пьеру Флот пришлось добавить несколько собственных измышлений о ереси, чтобы состряпать против епископа правдоподобное дело[901]. Это еще одна причина считать, что именно дознаватели были инициаторами этого дела,  поскольку Пьер Флот обычно хорошо подготавливался, прежде чем действовать.