Царствование Филиппа Красивого

Гишар быстро сделал карьеру в Церкви — к 1273 году, когда он был еще молодым человеком, он уже был приором Сент-Аюля в Провене, аббатом Монтье-ла-Сель в 1284 году, епископом Труа в 1298 году — и кажется вполне вероятным, что этими продвижениями он был обязан Бланке д'Артуа, вдовствующей королеве Наварры и графине Шампани, и ее дочери Жанне, которая, в 1284 году вышла замуж за Филиппа Красивого. В 1294 году, он присутствовал на крестинах Карла, третьего сына Жанны и, возможно, был одним из крестных отцов ребенка[995]. Показания, собранные в ходе дознания по выдвинутым против него обвинениям, подчеркивают его тесные связи с двумя королевами и ту благосклонность, которую они ему оказывали. Но Гишар был не просто придворным; на самом деле, в последние годы жизни он был кем угодно, только не придворным. Он был первоклассным бизнесменом; за годы своего аббатства он обогатил свой монастырь[996] и, возможно, самого себя. Он, безусловно, играл важную роль в управлении Шампанью в годы перехода графства под королевскую руку, последовавшие за замужеством Жанны, а также завоевал доверие Филиппа Красивого. Возможно, Риго несколько преувеличил, назвав его представителем короля в Шампани,[997] но Гишар определенно выполнял эту функцию, когда выступал в качестве одного из двух сборщиков субсидий 1300 года в Шампани[998]. Другим сборщиком был Гийом де Ла Шапель, не очень важный королевский клирик и Гишар явно был старшим членом команды. Это назначение является еще одним свидетельством репутации Гишара как финансового эксперта. Гишар также заседал в судах Больших дней Труа с 1296 по 1299 год и, реже, в Парламенте. Он был одним из тех, кому разрешалось заседать в палате по рассмотрению апелляциям по своему желанию, что позволяет предположить, что он занимал высокое положение в суде, но присутствовал там лишь время от времени. В одном случае он участвовал в рассмотрении дела, связанного с арендной платой за ярмарки в Труа[999], поскольку должен был знать об этой проблеме больше, чем большинство его коллег.

К 1300 году Гишар был довольно важным человеком, еще не входившим в ближний круг королевских чиновников, но имевшим некоторые перспективы достичь этого уровня. Его карьера была разрушена тем самым, что привлекло к нему внимание Жанны и Филиппа ― участием в финансовом управлении Шампанью. Бланка, вдовствующая королева Наварры, была очень настойчива в защите своих финансовых интересов. Она с подозрением относилась к Жану де Кале, канонику из Труа, который был казначеем ее второго мужа, Эдмунда Ланкастера, а затем управляющим землями входившими в ее приданное. Справедливо или нет, но Бланка считала, что Жан ее обманывал, приказала его арестовать и поручила Гишару охранять его в епископальной тюрьме в Труа. Жан сумел сбежать и скрылся в Италии, а Гишар был обвинен в получении огромной взятки за пособничество побегу[1000]. Обвинение было не совсем неправдоподобным. Гишар не мог выполнять свои административные обязанности в Шампани, не зная Жана, а его собственные уступки главе собора в 1304 году показывают, что он был довольно беспринципен в наращивании своих доходов[1001]. С другой стороны, прямых доказательств против Гишара не сохранилось;[1002] он никогда не был осужден за это преступление, и кажется маловероятным, что человек, который так хорошо знал Бланку, рискнул бы совершить поступок, который, как он знал, очень бы ее разозлил. Двумя главными обвинителями епископа были сам Жан де Кале и некий Ноффо Деи (Арнольдо Деги), ломбардец, чья фирма имела некоторые дела с казначеями Шампани[1003]. Ни один из этих людей не отличался хорошей репутацией, и некоторые авторы позже путали или связывали Ноффо с Эсквином де Флораном, который обличал тамплиеров перед Хайме Арагонским и Филиппом Красивым[1004]. И Ноффо, и Жан позже отказались от своих обвинений, причем Жан сделал это на смертном одре, в письмах, которые кажутся вполне искренними. Риго предположил, что и Жану, и Ноффо (который в то время также находился в тюрьме) позволили бежать из Франции в обмен на уличение Гишара[1005].