Хильдегарда описала wermuda (народное немецкое название полыни в то время) как очень согревающее и сильное средство и как главное лекарство от всех видов недугов. При головной боли полынь, настоянную на теплом вине, применяли в виде ночных компрессов на голову и шею. Настоянным на полыни маслом натирали грудь, чтобы облегчить состояние при кашле или любой боли, – исцелить как изнутри, так и снаружи. При подагре Хильдегарда рекомендовала намазывать больного смесью полыни с оленьим жиром и костным мозгом. Сюда же можно было добавить мед и вино и пить с перерывами с поздней весны до ранней осени, чтобы «помочь от меланхолии, прояснить глаза, укрепить сердце и легкие, согреть желудок и очистить кишечник для лучшего пищеварения».[592]
В средневековой Польше книги по лекарственным средствам советовали травникам повысить эффективность лечения, освежая свои запасы полыни. Такого можно добиться, заменив старые листья, когда их сильный запах выветрится. В XVI в. польский ботаник Симон Сирениуш вслед за греками утверждал, что полынь «согревает холодный желудок и пробуждает аппетит». Настой травы рекомендовали для лечения любых желудочных расстройств. Отвар листьев в виде компресса облегчал жжение в глазах. Менее привычное нам средство от травм заключалось в том, что яичный белок смешивали со свежими измельченными листьями полыни и наносили на место ушиба. И вот еще поворот в древнем наследии растения: средневековые поляки добавляли настой, приготовленный из полыни, прямо в чернила, чтобы голодные мыши и насекомые не уничтожали книги. В некоторых частях Польши свежие листья клали под простыни и рассыпали вокруг кровати, чтобы отпугнуть блох. Букеты полыни вешали на дверь хлева, чтобы избавить от мух домашний скот.[593]
На Руси полынью, особенно собранной в мае, лечили раны и очищали кровь.[594]
Стихотворение, опубликованное в 1577 г., представляет собой перечень заслуг, за которые полынь ценили целители той эпохи:
К середине XVIII в. Самюэль-Огюст Тиссо опубликовал ставший популярным труд «Советы всем людям относительно их здоровья», в который вошли два рецепта с использованием полыни для лечения лихорадки. Первый, № 37, сочетал траву с вероникой дубравной (Veronica chamaedrys), золототысячником красивым (Centaurium pulchellum) и ромашкой аптечной (Matricaria chamomilla). Снадобье нужно было принимать в виде настойки[596]
от «гнилостной» или повторяющейся лихорадки в качестве заместительного средства, когда предпочтительное средство недоступно.[597]Вторым из составов Тиссо, включавшим полынь, был № 43[598]
, который представлял собой трио из равных частей порошков золототысячника, полыни и мирры (Commiphora), плюс варенье из ягод можжевельника (Juniperus) и дополнительно сироп полыни, который нужно было размешать до густой консистенции и принять от «перемежающейся лихорадки».[599]К тому времени как врач Тобиас ха-Коэн изложил свои рекомендации на иврите, полезные свойства полыни уже были хорошо задокументированы по всей Западной Европе. Его взгляды подтвердили способность растения стимулировать аппетит после лихорадки, изгонять внутренних паразитов и снижать температуру. Ха-Коэн также рекомендовал составы с медом и включил зверобой и ячмень в одно из средств для лечения проблем с пищеварением.[600]
Современное действие полыни горькой:
тонизирующее, желудочное, жаропонижающее, антигельминтное.Современные применяемые части полыни горькой:
растение целиком.Полынь горькая в современном траволечении:
романтическая таинственность абсента – ликера, приготовленного из полыни горькой, – до сих пор возбуждает людское воображение. Почти столетие его производство и употребление было под запретом – сначала в США, а затем и во Франции, поскольку связывалось с девиантным поведением и ухудшением здоровья.