Целуй меня страстно

— Нет. Ты слишком дорого ценишь себя. — Она выпила глоток пива, лукаво глядя на меня. — Ну вот что, мужчина, я была бы рада, если бы ты наконец покончил со своей холостяцкой жизнью. Тогда я смогла бы хоть немного контролировать тебя.

— Ты полагаешь, это тебе удастся?

— Нет. Но по крайней мере мы могли бы хоть немного поторговаться, — она рассмеялась. — Я могла бы повсюду следовать за тобой, чтобы меньше беспокоиться.

— Я ощущаю то же самое, Велда. Так всегда бывает в начале супружества.

— Знаю, но позволь предупредить тебя. Ты понимаешь, что сейчас ты попал в неприятную историю?

— Такое случалось и раньше.

— Не совсем…

— Да, — признался я и допил пиво. Закурив, я протянул сигарету и ей. — Что ты узнала?

— О, очень мало. Я нашла шофера грузовика, который видел твою машину. Он остановился возле машины и, не найдя никого, решил, что догонит водителя по дороге к ближайшему телефону, который находился в трех милях от того места, где стояла твоя машина, но очень удивился, никого не встретив по дороге. Он сказал, что там есть закусочная, и я поехала туда. Но там все было забито агентами ФБР.

— Отлично.

— Они сразу же задержали меня, допросили и отпустили, предупредив, чтобы я держала язык за зубами.

— Они что-нибудь нашли?

— Насколько я могла понять — нет. Они проделали тот же путь, что и я, и узнали только то, что сообщил им ты. Им не очень-то повезло. В пятидесяти ярдах от дороги стоит какая-то хижина. Ты мог бы заметить ее только при тщательном поиске, и если бы ты не знал о ее существовании, то никогда бы и не нашел.

— Ты хочешь сказать, что это слишком удобное место, чтобы быть совпадением?

— Безусловно.

Я выпустил клуб дыма и покосился на пустую банку.

— Не совсем ясно другое… Девушка удрала из больницы. Но откуда они узнали, в каком направлении она убежала.

— И как они узнали об этой хижине? Кому она ранее принадлежала?

;— Это и есть еще одна загадка. Это государственная собственность. Хижина стоит там уже двадцать лет. Пока я там была и меня допрашивали, я заметила, что в ней нет никаких следов пребывания кого-нибудь. Последняя дата, нацарапанная на двери, относится к 1937 году.

— Что еще?

Велда медленно покачала головкой.

— Я видела твою машину, вернее то, что от нее осталось.

— Бедняжка.

— Майк…

— Да?

— Что ты собираешься предпринять?

— Думать.

— Скажи мне.

Я выпустил струю дыма в пустую банку.

— Они убили женщину и попытались свалить это на меня. Они пробили мне голову, и я угодил в больницу. Они считают всех нас щенками и хотят спасти от виселицы того, кто этого заслуживает. Негодяи! Паршивые подонки! — Я с силой стукнул кулаком по столу. — Но я найду этих сволочей, детка. А там мы поглядим. Не одна голова скати гея с плеч.

— Одной из них может оказаться и твоя голова, Майк.

— Все может быть. Но я все же уверен, что первой она не будет. И ты знаешь почему? Они очень обеспокоены. Они очень и очень обеспокоены. Они читают газеты и видят, что все развертывается не так, как они спланировали. Закон мести определенно пугает их, и вместо трусливого щенка им придется иметь дело со мной. Да, со мной! Это им, бесспорно, не нравится, и не только потому, что я — мстительный человек. Они достаточно умны и уже поняли, с кем имеют дело.

Велда вопросительно взглянула на меня.

— Они уже рыскали здесь, — сообщил я ей.

— Майк!

— Я, конечно, не знаю, что они искали, но не думаю, чтобы нашли что-то их интересующее. Но могу держать пари, что они посетили мою квартиру, потому что считали, что здесь найдут то, что им требуется. И только потому, что ничего не обнаружили, они уверены, что эта вещь у меня. Они обязательно вернутся. В следующий раз мне снова не миновать больницы.

— Но что они могут сделать?

— Опять избить… Они же пытались убить двух человек только потому, что старались найти эту вещь. Готов спорить на что угодно… Нравится мне это или нет, но я влез в игру так же глубоко, как и убитая женщина. — Я улыбнулся Велде. — И я не против. Я ненавижу этих людей. Ненавижу их до дрожи. Я обязательно разыщу их и узнаю, почему они это сделали.

В голосе Велды послышался сарказм:

— Как всегда, не так ли?

— Возможно, и нет. Может быть, на этот раз я действую совершенно из других соображений. Ну, ради забавы, наконец.

Велда вцепилась в ручки кресла.

— Мне это совсем не нравится, Майк.

— Многим тоже не по душе. Но они знают, что я не буду сидеть сложа руки и ждать, что же произойдет дальше. Они понимают, что им необходимо быть осторожнее, потому что я буду подкрадываться к ним все ближе и ближе. Они, несомненно, боятся, что я застигну их. Мы чувствуем друг друга.

— Но ты же становишься для них мишенью?

— Кошечка, поэтому я и соответственно действую. Если это единственный путь, чтобы выманить их из берлоги, я согласен стать мишенью.

Мы надолго замолчали.

— Майк, — услышал я, наконец, ее голос, — у меня есть для тебя новости.

— Выкладывай.

— Любой выстрел в этом деле будет сделан не тобой.

Мышцы на моем лице напряглись. Велда достала конверт и протянула его мне.

— Пат принес это сегодня утром. Он ничего не мог сделать на этот раз, так что не сердись на него.