Цена утопии. История российской модернизации

Летом 1870 года восемь кораблей с оборудованием для завода, обогнув Европу, прибыли в Таганрог. Юз привез с собой необходимый штат мастеров и опытных рабочих. Чернорабочих вербовали в северных губерниях. Юз сразу же построил многопрофильный металлургический комбинат.

С 24 января 1872 года началось производство железных рельсов, причем впервые в России каменноугольный кокс начал использоваться не в порядке «лабораторного» эксперимента, как это было до сих пор. Выполнив первый правительственный заказ, он получил новый – и процесс пошел.

Одновременно в Сулине (Донская область) был построен завод Пастухова, но там дело наладилось только в 1890-х годах.

Однако у Юза была проблема: чугун плавился из местной руды с низким (около 40 %) содержанием железа, которая нуждалась в тщательной сортировке и не могла обеспечить больших объемов производства. И, несмотря на огромные залежи угля, Юг едва ли стал бы флагманом отечественной индустрии, если бы в западной части Екатеринославской губернии, в Кривом Роге, не были бы открыты богатейшие залежи железной руды.

Это открытие связано с удивительной фигурой Александра Николаевича Поля (1832–1890). Для меня его необыкновенная личность ярко воплощает мощь позитивного интеллектуального и нравственного потенциала пореформенной России.

Сын екатеринославского помещика, блестящий выпускник Дерптского университета, свободно владевший многими языками, он по семейным обстоятельствам отказался от дипломатической карьеры и вернулся в родное имение.

Погрузившись в сельское хозяйство, он, не будучи богатым от рождения, сумел сделать приличное состояние образцовой постановкой дела, разведением породистого скота и строительством кирпичных заводов. Параллельно с этим Поль занимался историей, археологией и изучал родной край также и с геологической точки зрения.

Благодаря врожденному благородству, твердому характеру и образованию он быстро выдвинулся в среде дворянства своей губернии. Неслучайно в 28 лет он был избран одним из двух членов губернского комитета второго приглашения от Екатеринославской губернии, которые участвовали в работе Редакционных комиссий. Поль много и активно работал в земствах, уездном и губернском (принципиально не занимая оплачиваемых должностей), избирался членом губернского крестьянского присутствия, почетным мировым судьей и т. д.

При этом он по-прежнему вел раскопки и исследовал степь. В 1866 году он обнаружил в Дубовой Балке, недалеко от селения Кривой Рог, богатые выходы железной руды. У него хватило интеллекта и образования, чтобы понять потенциальный масштаб своей находки.

Следующие пятнадцать лет его жизни ушли на то, чтобы реализовать это открытие и внедрить его в жизнь.

Понимая важность независимой научной экспертизы, Поль поехал в европейские университеты с образцами своей руды. Авторитетные специалисты заверили его, что руда содержит 70 % металла. В 1872 году один из них, Лео Штриппельман, лично обследовал найденные месторождения (за счет Поля, конечно).

В итоге он опубликовал в Лейпциге монографию, которую Поль перевел на русский язык и издал, дополнив перевод многочисленными замечаниями, что как бы сделало его соавтором (обе книги напечатаны за его счет). Книгу он разослал в министерства, а также отдельным лицам, которые, по его мнению, могли заинтересоваться этим открытием.

Штриппельман очень высоко оценил качество и перспективы разработки месторождений. Они с Полем выдвинули, во-первых, идею соединения криворожской железной руды с углем Донбасса и, во-вторых, мысль о строительстве в Николаеве металлургических предприятий и судостроительного завода.

Параллельно Поль купил Дубовую Балку и соседнюю Гданцевку, а затем арендовал на 85 лет 18,6 тыс. десятин земли. Теперь проблемой номер один стали капиталы, которые позволили бы начать правильную разработку месторождений.

И тут-то начались трудности, оказавшиеся непреодолимыми.

К планам Поля и правительство, и современники отнеслись равнодушно, а у иностранцев он просить денег не хотел. Дополнительные исследования и экспертизы, проведенные как иностранным, так и русскими горными инженерами, не сдвинули дела с мертвой точки, хотя в отзывах восторженно говорилось об открытии «второго Урала». Не помогли и обращения к министру государственных имуществ П. А. Валуеву.

Крайне важно, что уже с начала 1870-х годов Поль продвигал также идею соединения Донбасса с Кривым Рогом железной дорогой через Екатеринослав. Его поддержало губернское земство, а в 1874 году – 1-й съезд горнопромышленников Юга России. В апреле 1875 года император утвердил проект дороги. Но до 1877 года дело так и не сдвинулось, затем проект отложили из-за войны, а потом о нем благополучно «забыли». Вот так неспешно решались в России насущнейшие народнохозяйственные проблемы.