Цена утопии. История российской модернизации

Основные требования разумно организованной податной системы состоят прежде всего в том, что законом точно определяются сумма налога, основания раскладки налога и способы ее обжалования, время взимания и ответственность за несвоевременный платеж. То есть люди должны знать, сколько и за что конкретно они платят, как оспорить платеж, который считают несправедливым, когда они обязаны вносить деньги и чем чревата просрочка.

Киселевская система соответствовала этим критериям. В сущности, это образец, если так можно выразиться, «патернализма с человеческим лицом». Система была понятной и справедливой, не полагалась слепо на человеческие качества ее участников и почти исключала возможность злоупотреблений.

Организация податного дела после 1861 года – образец системного беспорядка, который выделяется из общего ряда даже на фоне отечественных стандартов. Права должностных лиц определены не были, никаких правил по раскладке и сбору повинностей, ведению счетоводства, контролю за собранными деньгами не существовало – эти вопросы просто огульно отнесли к компетенции схода.

Разные виды платежей курировали разные инстанции: за выкупные платежи отвечали мировые посредники (потом земские начальники), за земские сборы – земство, а взыскивала их и недоимки полиция. Мирскими сборами занимались крестьяне. Несогласованность прав и обязанностей инстанций нередко приводила к взаимным конфликтам. Это, в свою очередь, давало крестьянам свободу маневра, то есть возможность затягивать платежи.

Они были согласны с тем, что могут платить подати частями в течение всего года и тем самым предупреждать накопление недоимок. Но для этого староста или сборщик должен был следить за доходами каждого двора, знать мелкие заработки, из которых складывался бюджет двора, и немедленно изымать их. В небольших общинах так и происходило. Но в обществах с десятками и сотнями дворов это было нереально.

Крестьяне быстро отвыкли от дореформенных порядков, когда податное дело контролировало начальство. А сельские власти полноценно заменить их не могли, не случайно податные инспекторы 16 из 18 наиболее задолженных губерний отмечают «слабость надзора» как одну из главных причин появления недоимок.

Многим сходам нужны были не достойные, а относительно нетребовательные должностные лица. Однако чем хуже поступали деньги, тем жестче полиция давила на старост.

И хотя сельское начальство прямо зависело от полиции, его зависимость от сходов была еще сильнее. Требовательный и принципиальный староста часто воспринимался как враг, ему сокращали содержание, старались выжить с должности и даже после того, как он уходил, продолжали мстить, «обделяя землей и лесом, притесняя пастбищем, нанося всякие обиды и оскорбления». Так что проявлять активность на этой ниве зачастую было опасно.

В результате из-за бездействия старост и старшин установился обычай откладывать уплату податей до осени, когда шло усиленное взимание податей.

Серьезным мотивом откладывать платежи стала и круговая порука. Один из податных инспекторов Саратовской губернии в 1901 году писал:

…Многие крестьяне-плательщики, имея полную возможность уплатить сборы, не желали погашать недоборы в том расчете, что если сами они своевременно уплатят причитающийся с них оклад, то все равно придется платить за других, то есть придется платить два раза.

Из-за круговой поруки даже зажиточные крестьяне стали максимально затягивать платежи, резонно опасаясь, что вовремя внесенная подать станет основанием для дополнительного платежа за соседей-недоимщиков.

Вольно было писать Хомякову, что круговая порука обусловлена самой природой «русского мужика», что такая взаимная ответственность улучшает положение крестьян, что она связана с «русским понятием о священном долге взаимного вспоможения».

Легко быть нравственным за чужой счет. А вот крестьянам совершенно не хотелось отдуваться «за того парня», очень часто пьяницу и лодыря.

Запаздывание с уплатой стало формой своего рода самозащиты крестьян от несправедливости податной системы. Платили теперь только по настоятельному требованию властей.

Под воздействием всех этих факторов недоимка стала заурядным явлением, как бы неотъемлемым компонентом податного дела.